В погребе было прохладно, одуряюще пахло нагревшимися на солнце плодами. Закат сидел на лавке под маленьким оконцем и чистил очередное яблоко, когда крышка скрипнула. По ступенькам в подпол спустился рыцарь. Огляделся, улыбнулся светло, здороваясь. Тут же перешел к сути дела:
— Дичка сказала, вы рассказывали ей о Темном Властелине.
— Да, — отозвался Закат, не отрываясь от работы. — И что? Это тоже запрещено светом?
— Нет, — улыбнулся Светозар. Присел рядом, взял одно яблоко, перекатил в ладонях. Откусил. Закат сдержал улыбку, краем глаза наблюдая, как рыцарь силится не кривиться от вкуса дикого плода. Наконец, тот сумел разжать сведенные челюсти и договорить: — Просто мне стало интересно. Расскажете?
Закат уже в открытую смерил его взглядом. Пожал плечами, будто говоря «Ты сам напросился».
— С чего начать? Дела давно минувших дней тебе наверняка рассказывали в вашей обители, в событиях последних лет ты сам принимал участие…
— Расскажите, каким был свет сто лет назад.
— Сто? Это не так уж много. Это всего… — Закат прикинул на пальцах, затем в уме, — десять, одиннадцать… Пятнадцать смертей назад.
Светозар совершенно не по рыцарски присвистнул.
— То есть за сто лет мы побеждали пятнадцать раз? И каждый раз он возрождался?!
Закат кивнул, и рыцареныш вскочил, пробежался по комнате. Неосмотрительно укусил яблоко, которое все еще держал в руках. Через силу прожевал и выдавил:
— Но это же бессмысленно!
Закат улыбнулся. Он вдруг увидел в этом рыцаре себя самого и ответил так же, как недавно отвечал себе:
— Не более бессмысленно, чем весна, наступающая вслед за зимой.
— Лучше скажите — осень, преследующая лето! Такую осень, возрождение зла, следовало бы отменить!
Закат медленно кивнул, будто бы соглашаясь, уронил в чан длинную закрученную очистку, посмотрел на сочное желтое яблоко в ладони.
— Допустим, у тебя получится отменить осень. Что ты отменишь вместе с ней? Яблоки? Тыквы? Дожди, поливающие сухую землю?
— Тогда я отменю только зиму!
— А с ней вешние воды, дающие жизнь новой траве. Это вечный цикл, такой же как жизнь и смерть, день и ночь… Время Героя и время Темного Властелина. — Закат отвернулся, опустил глаза, которыми до того сверлил юного рыцаря. — Впрочем, этой весны не было больше ста лет. Я имею в виду Героя.
— Каждый рыцарь несет в себе частицу света магистра!
— Разве я говорил что-то о магистре?
Миг они смотрели друг другу в глаза — черные в светло-карие. Светозар отвел взгляд первым, неловко взмахнул руками:
— Ну, он же Герой… Был Героем. Приезжал и лично убивал Темного Властелина. Какая разница, что теперь это делаем мы, рыцари…
— Может быть то, что даже Темный Властелин никогда не нападал вдвадцатером на одного?
Светозар вспыхнул, открыл рот, собираясь что-то сказать… Закрыл его. Отвернулся.
— Но мы же все равно свет?..
Это прозвучало поразительно жалобно. Закат усмехнулся.
— Вы так называетесь.
Светозар мотнул головой и вдруг выскочил вон, только огрызок яблока закрутился на дощатом полу. Подкатился к ноге Заката. Тот подобрал его, мгновение отрешенно рассматривал. Затем, словно очнувшись, выкинул в помойное ведро.
Никто не просил Светозара есть дикое яблоко. Их чистят, режут, заливают медом, варят несколько часов, прежде чем получится то повидло, которое едят рыцари.
Закат подбросил на ладони новое, еще не попавшее под нож яблоко.
Ему не требовалось кусать его, чтобы вспомнить вкус.
***
— Господин, деньги кончились… Продавать уже нечего, и дань сейчас не собрать, до урожая больше луны.
— Погреба пусты?
— Почти, господин. Остались прошлогодние яблоки, но…
Верный шут мнется, Закат — Темный Властелин, тогда он еще был Темным Властелином — решительно прерывает затянувшуюся паузу:
— Что «но»?
— Они дикие, господин, — признается Пай с таким тяжелым вздохом, словно это его личная вина. Темный Властелин смеется, ероша светлые волосы шута.
— Пай, при выборе питаться воздухом или дикими яблоками я выберу дикие яблоки. Пошли, покажешь, где ты это сокровище откопал. Надо переложить их свежим сеном, не дай тьма, сгниют.