4. КОНЕЦ ИГРЫ
К утру у Бобби поднялась температура, и бабушка Китон отказалась рисковать его жизнью ради поездки в Санта-Барбару. Это ввергло Бобби в состояние уныния, но послужило решением проблемы, многие часы не дававшей детям покоя. Потом раздался телефонный звонок, и отец Джейн сообщил, что сегодня приедет за ней и что у нее появился маленький братик. Джейн, не имевшая на сей счет иллюзий, была довольна и надеялась, что теперь ее мама перестанет болеть. Перед завтраком они собрались в комнате Бобби. - Ты знаешь, что надо делать, Бобби? - сказала Беатрис. Обещаешь, что сделаешь? - Угу. Обещаю. - Ты сможешь сделать это сегодня, Дженни, до того, как приедет твой папа? Тебе лучше купить побольше мяса и оставить его Бобби. - Я не могу купить мясо без денег, - сказал Бобби. Как-то неохотно Беатрис пересчитала то, что осталось от маленького капитала Джейн, и вручила ему. Бобби спрятал деньги под подушку и поправил красную фланелевую повязку, обматывающую его шею. - Кусается, - сказал он. - Все равно я не болен. - Это все от тех зеленых груш, что ты вчера лопал, - язвительно сказала Эмили. - Думаешь, никто тебя не видел? Вбежал Чарльз, который был внизу. Он шумно дышал. - Эй, знаете, что случилось? - проговорил он. - Он ушиб ногу. Теперь он не может ехать в Санта-Барбару. Держу пари, он нарочно это сделал. - Черт возьми! - сказала Джейн. - Как это случилось? - Он сказал, что подвернул ее на лестнице. Держу пари, что он врет. Просто он не хочет ехать. - Возможно, он не может отъехать так далеко от дома, предположила Беатрис. Она руководствовалась своей интуицией. Больше они об этом не говорили. Но в общем-то Беатрис, Эмили и Чарльз были довольны, что он не поедет с ними в Санта-Барбару. Чтобы разместить всех, понадобилось два такси. Бабушка Китон, "неправильный" дядя и Джейн стояли на крыльце и махали отъезжающим. Автомобили исчезли в облаке пыли. Джейн решительно взяла у Бобби часть денег и пошла к мяснику. Вернулась она тяжело нагруженная. "Неправильный" дядя приковылял, опираясь на палку, на террасу и сел на солнце. Бабушка Китон приготовила для Бобби омерзительное, но полезное питье, а Джейн решила не делать того, что ей предстояло сделать, до ленча. Бобби читал "Книгу Джунглей", спотыкаясь на трудных словах. На некоторое время в доме воцарились мир и покой. Джейн долго не могла забыть этот день. Ее ноздри щекотали аппетитный запах пекущегося хлеба с кухни, густой аромат цветов и слегка отдающий пылью запах нагретых солнцем ковров и мебели. Бабушка Китон поднялась к себе в спальню намазать кольд-кремом руки и лицо. Джейн примостилась на пороге и наблюдала за ней. Это была уютная комнатка, милая на свой, особый лад. Занавески были так туго накрахмалены, что сверкали особой белизной, а стол был уставлен всякими завораживающими взор предметами - подушечками для булавок, сделанных в форме куколок, крохотными китайскими красными башмачками, еще более крошечной серой китайской мышкой, брошью-камеей с портретом бабушки в детстве. Медленно, но настойчиво биение пульса учащалось даже здесь, в этой, казалось, надежно защищенной от всякого влияния извне спальне. Сразу после ленча зазвонил звонок. Это отец Джейн приехал за ней из Сан-Франциско. Он торопился на поезд, такси оставалось у дома, и времени для долгих разговоров не было. Но все же Джейн улучила минутку и побежала наверх попрощаться с Бобби и сказать ему, где спрятано мясо. - Хорошо, Дженни, - сказал Бобби, - до свидания. Она знала, что ей не следовало перепоручать это дело Бобби. Угрызения совести мучили ее всю дорогу к станции. Как сквозь дымку до нее доносились голоса взрослых, обсуждавших задержку поезда. Говорили, что он прибудет очень поздно. Отец сказал, что в город приехал цирк...
Цирк был хорош. Она почти забыла о Бобби и о том, что может произойти, если он не выполнит своего обещания. Голубел ранний вечер, когда они вместе с другими людьми выходили из-под тента. И вдруг сквозь просвет в толпе Джейн увидала маленькую знакомую фигурку, и внутри у нее все оборвалось. Она знала. Мистер Ларкин заметил Бобби почти одновременно с дочерью. Он громко окликнул его и через мгновение дети смотрели друг на друга. Пухлое лицо Бобби было угрюмым. - Твоя бабушка знает о том, что ты здесь? - спросил мистер Ларкин. - Думаю, что нет, - ответил Бобби. - Тебя следовало бы отшлепать, молодой человек. А ну-ка, идем. Нужно немедленно ей позвонить. Она, без сомнения, ужасно беспокоится. В аптеке, пока он звонил, Джейн смотрела на своего двоюродного брата. Она страдала от гнета первого тяжкого бремени на своей совести, сознавая свою ответственность за происшедшее. - Бобби, - спросила она шепотом, - ты сделал? - Ты оставила меня одного, - мрачно ответил Бобби. Наступило молчание. Мистер Ларкин вернулся. - Никто не отвечает. Я вызвал такси. Мы как раз успеем завезти Бобби домой до отхода поезда. Почти всю дорогу они молчали. Что бы ни случилось в доме, Джейн не думала об этом. Такова была защитная реакция мозга. Как бы там ни было, теперь уже слишком поздно что-либо предпринимать... Когда такси подъехало к дому, во всех его окнах горел свет. На крыльце стояли люди. На груди одного из них тускло мерцал значок полицейского офицера. - Подождите здесь, ребятишки, - сказал мистер Ларкин. В его голосе звучала тревога. - Не выходите из машины. Шофер такси пожал плечами и развернул газету. Мистер Ларкин торопливо направился к крыльцу. Джейн очень тихо сказала Бобби: - Ты не сделал. Это даже не было обвинением. - А мне все равно, - прошептал в ответ Бобби. - Я устал от этой игры. Я хотел играть во что-нибудь другое. Он хихикнул. - А вообще, я победил, - объявил он. - Как? Что случилось? - Полиция приехала, а я знал, что они приедут. Он об этом даже не подумал. Вот я и победил. - Но как? - Ну, это совсем как в "Книге Джунглей". Помнишь, как убивают тигров? Привязывают к стволу ребенка, а когда появляется тигр, бух! Только все дети уехали в Санта-Барбару, и ты тоже уехала. И тогда я заменил ребенка бабушкой. Я думал, что она не стала бы возражать. Она же много с нами играет. И потом, ведь все равно, кроме нее никого не было. - Но, Бобби, "ребенок" вовсе не означает такого ребенка, как мы. Имеется в виду козленок(*), и поэтому...