- Не здесь, - ответил старший бармен.
Принц медленно поднялся на ноги. Из ссадины на лбу сочилась кровь, лицо было бледным, как у утопленника. Он посмотрел на стоявшего рядом Кайла, открыл рот и издал диковинный звук, нечто среднее между рыданием и проклятием.
- Так, - произнес бармен, - мотайте на улицу и разбирайтесь там.
Принц огляделся. Посетители бара окружали их плотной стеной. Он перевел взгляд на Кайла.
- На улицу?
- Понятно, а куда же еще, - проговорил бармен. - Драка-то началась из-за тебя. Это ваше дело, но не здесь! Проваливайте!
Он подтолкнул принца к выходу, но тот уперся, вцепившись рукой в кожаную куртку Кайла.
- Кайл!..
- Простите, господин, но деретесь вы - не я.
- Пойдем выйдем, - буркнул коротышка. Принц воззрился на них с таким видом, словно ему явились некие неизвестные доселе существа.
- Нет, - сказал он, отпустив куртку Кайла, и вдруг его ладонь метнулась к кобуре на поясе телохранителя. Миг - и в руке принца оказался пистолет.
- Не сметь! - взвизгнул юноша. - Все назад!
На последних словах голос сорвался. Из толпы донесся то ли рык, то ли стон; она откачнулась. Народ попятился. На месте остались лишь Кайл и широкоплечий коротышка.
- Ах ты, недоносок! - пробормотал коротышка.
- Я знал, что у тебя пороху не хватит...
- Заткнись! - рявкнул принц. - Все заткнитесь! И не вздумайте преследовать меня! - Он двинулся к двери, поводя пистолетом из стороны в сторону. Мало-помалу к нему возвращалась уверенность. У двери он остановился и вытер рукавом кровь с лица.
- Свиньи! - бросил он и, выйдя наружу, захлопнул дверь.
Кайл шагнул вперед и преградил дорогу коротышке. Их взгляды скрестились, и Кайл понял, что противник признал в нем бойца.
- Мы уходим, - сказал Кайл. Коротышка не ответил, да ответа и не требовалось. Кайл подошел к двери и осторожно отворил ее. Ничего не случилось; тогда он нырнул в ночную тьму и сразу кинулся вправо, чтобы не попасть под выстрел. Однако выстрела не последовало. На мгновение Кайл будто ослеп, но вскоре зрение вернулось к нему, и он направился туда, где, по его мнению, находился навес для лошадей.
Принц уже отвязал мерина и готовился вспрыгнуть в седло.
- Господин, - окликнул его Кайл. Принц вздрогнул, но, овладев собой, кинул через плечо:
- Убирайся!
- Господин, - повторил Кайл, - вы потеряли голову. Это бывает. Не было бы хуже. Отдайте мне пистолет, господин.
- Отдать пистолет? - Юноша какой-то миг недоуменно разглядывал телохранителя, затем издевательски расхохотался. - Отдать тебе пистолет, чтобы ты снова позволил отколотить меня?
- Господин, пожалуйста, ради вашего собственного блага, отдайте мне пистолет.
- Убирайся! - крикнул принц. - Убирайся, пока я не всадил в тебя пулю!
Кайл глубоко вздохнул.
- Обернитесь, господин.
Он судорожно обернулся, в свете, что падал на землю из окон трактира, холодно блеснул металл оружия. Быстро нагнувшись, Кайл сунул руку в сапог и стиснул пальцами рукоять кинжала. Экономным, точно рассчитанным движением - принц не успел даже сообразить, что происходит, - он вонзил клинок в грудь юноши. Лезвие проникло под ребра и погрузилось в сердце, тыльной стороной ладони Кайл прикоснулся к материалу, облекавшему теперь уже мертвую плоть. Принц вздрогнул и обмяк. Кайл подхватил его, взвалил тело на мерина и привязал к седлу, отыскал впотьмах пистолет и вложил его в кобуру, затем вскочил на жеребца и, ведя мерина в поводу, тронулся в обратный путь.
Когда он добрался до гостиницы, где почти двадцать четыре часа назад встретил принца, над холмами занимался серый рассвет. Миновав ворота, Кайл увидел высокого человека, едва заметив одинокого всадника с двумя лошадьми, тот бросился к нему. Кайл узнал Монтлейвена, наставника принца. Старик плакал, не стыдясь слез, и сразу же принялся распутывать узлы веревок, не дававших мертвецу выпасть из седла.
- Мне очень жаль, - проговорил Кайл и поразился тому, как сухо и отстраненно звучит его голос. - Выбора не оставалось. Вы все поймете, когда прочтете мой отчет...
Он умолк. В дверях гостиницы показалась еще одна фигура, ростом выше Монтлейвена. Человек сошел по ступенькам крыльца и направился к Кайлу.
- Господин, - прошептал Арнем, вглядываясь в знакомые черты лица такие же, как у принца, только волосы были седыми. Император не плакал, но чувствовалось, что выдержка может изменить ему в любой момент.
- Что произошло, Кайл? - спросил он.
- Господин, - отозвался Кайл, - я предоставлю отчет утром...
- Я хочу знать, - перебил император.
К горлу Кайла подкатил комок. Он сглотнул, но ощущение не исчезло.
- Господин, - сказал он, - у вас трое сыновей. Один из них станет наследником и оправдает все ваши надежды.
- Что он сделал? Кого оскорбил? Отвечай! - голос императора сорвался, как у сына тогда, в баре.
- Ничего и никого, - пробормотал Кайл. - Ударил паренька немногим старше себя. Слишком часто прикладывался к бутылке. Обесчестил девушку. В общем, измывался не над другими - над собой. - Он снова сглотнул. Подождите до завтра, господин. Все будет в отчете.
- Нет! - император ухватился за луку седла Кайла, стиснув ее с такой силой, что белый жеребец застыл. - Этот обычай соблюдается в наших семьях вот уже три столетия. Что помешало моему сыну пройти испытание на Земле? Я хочу знать!
Горло у Кайла жгло огнем, словно его заставили проглотить раскаленный докрасна камень.
- Господин, - ответил он, - ваш сын был трусом.
Пальцы императора разжались, будто вдруг утратили всякую силу. Правитель ста миров рухнул, как подкошенный, в пыль, сейчас он ничем не отличался от последнего из нищих. Кайл подобрал поводья, выехал со двора и поскакал к лесу. Над холмами вставало солнце.