Населенные пункты – это опасно. Преследователи прекрасно знают, что беглец нуждается в большом количестве пищи. Именно у жилья найти ее проще всего, так что запросто могли оставить наблюдателей или подвесить малозаметный зонд со следящей аппаратурой. Такой не выдает себя шумом, и разглядеть его выкрашенную под цвет небес оболочку можно только на фоне густой облачности.
А таковой сегодня не наблюдается.
Дальше выдался рисковый момент, когда пришлось бегом пересечь почти километр открытого пространства. Зато потом двигались по лесополосе, как по путеводной нити. Она вела именно туда, куда Трэш стремился. Он помнил эти места и уже почти не сомневался, что замысел удался.
Второго перестала согревать радость расставания с рекой, и он переключился на любимую тему:
– Хочется есть.
– И мне хочется.
– Надо поискать еду. В этих кустах еды нет.
– Зато они нас хоть немного прикрывают.
– Я слышал звук вон в той стороне. Такой звук издает еда.
– Это теперь не еда для тебя. Запомни. Ты мой Второй, и ты будешь питаться самой лучшей едой, а не этой дрянью.
– Самой лучшей? И где же она? Я ее хочу.
– Вот же прорва ненасытная… Потерпи немного, и все у тебя будет.
Второй, резко остановившись, уверенно заявил:
– Туда не надо идти. Там не бывает вкусной еды. Там никакой еды не бывает. И там все чешется. Зачем идти туда, где все чешется и нет еды? Пойдем в другое место.
Трэш, грубо толкнув спутника в плечо, скомандовал:
– Шагай давай. Первый лучше тебя знает, где есть еда, а где – нет. Еда там есть. Самая вкусная еда в мире. Не сомневайся.
Зараженные в отличие от электроники могли подолгу находиться на территориях с деструктивной аномальностью. В обиходе такие места иногда называют чернотой. Второй полностью прав, едой там разжиться проблематично. Да и у Трэша есть опыт затяжного перехода по зоне, оккупированной безжизненными кластерами. Он тогда с голодухи едва ноги не протянул.
Но сейчас все иначе. Сейчас он знает, куда идет, а не наобум шарахается, ничего не соображая и сам себя не понимая.
Однако Второй мысли читать не умел и потому, давя кривоватыми ступнями черную траву, непрерывно жаловался на нехватку калорийного питания. Трэш периодически толкал его в спину, заставляя ускорять шаг. Хотелось побыстрее укрыться среди превратившихся в уголь стволов деревьев. Там беглецов уже не разглядят со стороны живых кластеров. Сейчас опасаться надо лишь наземных наблюдателей, авиация возле границ аномальных кластеров нормально работать не может.
Добравшись, наконец, до лесочка, Трэш присел на исполинский черный пень и великодушно разрешил:
– Можешь немного отдохнуть. Здесь можно, здесь уже безопасно.
Второй, оглядевшись, унылым тоном выдал привычное:
– Здесь еды нет, а есть очень хочется.
– Будет тебе еда, – в который раз пообещал Трэш. – Самая лучшая еда в этом дерьмовом мире.
– Первый обещал много раз. И ни разу не накормил.
Трэш, прекрасно понимая, что Второй ничего не поймет, скорее для себя, чем для собеседника, разразился затяжным монологом:
– Давно, в другой жизни, я здесь бывал. То есть не совсем здесь, а рядом. Мы тогда тестировали новый метеозонд. Мы такие подвешиваем, чтобы отслеживать изменение воздушных границ аномалий. Оболочка с гелием, простейший передатчик, солнечная батарея, подзаряжаемый аккумулятор и шнур, к которому крепят зонд. Нехорошие местные жители любят шнуры перерезать, но везде им не успеть. А мы получаем дешевое и относительно надежное средство мониторинга. Если заглох передатчик, это значит, что аномалия до него добралась. Отправляем группу, те зонд спускают, меняют блок и заново поднимают. Обычно аномалии быстро откатываются к прежним границам, так что зонд может работать и дальше. В тот день я повесил на зонд старую камеру от турели. Интересно стало. Хотел посмотреть, как выглядит чернота с высоты птичьего полета. Включил камеру в режим серийной съемки, чтобы каждые десять секунд по кадру делала и меняла зум. Камера хорошая, с высоким разрешением. Испытания длились почти час, и все это время она снимала. Потом я перекинул отснятые кадры с карты памяти. Знаешь, как это делается?
– Никогда не ел карту памяти. Она вкусная?
– Нет, Второй, она тебе не понравится. Хотел тебе рассказать, как мы перекидываем данные с устройств, побывавших в зараженной среде, но не стану. Ты не оценишь. В общем, некоторые фотографии получились удачными. В том числе сделанные при высоком увеличении. Чернота эта, оказывается, не сплошная. На стыках кластеров попадаются треугольные участки с живой растительностью. Ну да это обычное дело. Необычным оказалось то, что дальше посреди черноты есть нормальный кластер. В том смысле, что он большой, на несколько квадратных километров, а не треугольник в половину гектара. Обычные поля, лесок, озеро и несколько строений. На деревню не похоже, скорее всего это ремонтная база для сельской техники. Я там и комбайны рассмотрел, и трактора, и хлам непонятный. И еще я там рассмотрел коров. Много коров. Ты знаешь, что такое коровы?