На территорию гаража мы проехали так же без помех, а вот "дальний ангар", к удивлению Махея, оказался заперт.
— Погодьте тута. Я зараз до Мыхалыча схоняю. Чего он тут позакрывал все?
Обратно Добжа вернулся в недоумении и одиночестве.
— Мыхалыч у Минск свалил. До окружного складу. Замом якого-то сержанта оставил, а тот ни бе, ни ме, ни кукареку. Ховорит, бокс лично начштаба запер и ключи унес.
— А в чем проблема? — я выпрыгнул из КУНГа с именной монтировкой в руках, — Тебе в этот ангар, вообще, зачем?
— Вещи там у меня хранятся кое-какие. Честно списанные. Щас бы загрузились и вывезли, а ключей нема…
— А это на что? — я покрутил Алохомору, — Что, артефактная монтировка с замком не справится?
— У нас на боксах замки тоже артефактные! — гордо заявил подошедший Солнышкин.
— И чего ты так радуешься чужому хорю?! — окрысился на него Добжа.
Петя осекся.
— Стоп! — скомандовал я, — Значит, без родных ключей никак?
— Ни.
— Ага. Тогда надо идти в штаб и взять их. Сомневаюсь, что отцы-командиры, срочно отбывая в Вильнюс, с собой ключи от бокса прихватили…
Осознать мою правоту Добжа успел, а вот ответить — нет. Из густой тени, задержавшейся с ночи в проходе между ангарами, вдруг плавно выступили два поковника в чорных комбезах и чорных кепи с длинными козырьками, скрывающими лица.
— Не про эти ключики речь? — поинтересовался один полковник смутно знакомым голосом и бросил звякнувшую связку Добже, — Лови, лейт.
— М-марик? — я перевел взгляд на второго полковника и чуть увереннее спросил, — Юзик?
— Ну, зачем так официально? — начал кривляться Марик, — "Ваше высокопревосходительство пан полковник" — вполне достаточно. Не чужие люди, чай.
— Кофе! — радостно заоорал я, сгребая братцев в объятья, — Кава-какава! Вас же на губу посадили?!
— Не поверишь, совершили побег в особо циничной форме!
О взятии "языка" в лице моего и Лениного начальника Юзик с Мариком скромно промолчали.
Пока мы с братцами мяли друг другу плечи и делились последними новостями, Махей вскрыл бокс и удивленно присвистнул. Кроме внушительного штабеля зеленых ящиков (наверное, с "честно списанным"), внутри обнаружились четыре мобиля почти гражданского вида. (За исключением, разумеется, красненького "грузовозика" Марты, который и челу с самой больной фантазией ничем не напомнит об армии.)
— Ласточка! — выдохнул Марик, заприметив самый страховидный мобиль, и рванул к нему, принявшись внимательно (я бы даже сказал — ревниво) осматривать находку… Или потерю? В смысле, недавнюю потерю… ставшую находкой… ну, как-то так…
Более спокойный Юзик споро пробежался по ангару и заинтересованно остановился около высокого железного ящика с навесным замком. Почему-то ключа от него в связке не оказалось. Тут-то и пригодился мой первый нечаяный артефакт. Взломать шкаф Алохоморой получилось даже легче, чем будь у меня в руках специальные гидравлические ножницы… м-м… что-то мне уже не хочется с ней расставаться…
В ящике нашлись все четыре комплекта ключей от мобилей и кое-какие вещи, изъятые при пленении. Кроме сабли.
— Это ищешь? — догадливо спросил Юзик, с явной неохотой протягивая мою трофейную карабелу, которую достал из большой сумки. Хм, видать не с пустыми руками покидали братцы штаб…
— Дарю! — решительно заявил я, демонстративно пряча руки за спину.
— Что? — не понял Юзик.
— Саблю. Дарю. Тебе, — пояснил я и добавил, упреждая ненужный вопрос, — Просто так!
В самом деле, зачем мне эта гнутая острая железка. Пользоваться я ею все равно не умею и вряд ли буду учиться. Да и есть у меня замена. Тоже железка и тоже гнутая.
Я окончательно решил присвоить монтировку. Тем более, она мне напомнила о дивных часах моей молодости, с удовольствием впустую потраченных на игру в "Полужизнь". Мне бы еще очочки, как у Гордона Фримена…
Юзик недолго помолчал. То ли не веря собственому счастью, то ли давая мне время передумать. После чего коротко кивнул и быстренько упрятал карабелу обратно в сумку. Чтоб глаза мне не мозолила и не пробудила запоздалых сожалений о спонтанной щедрости.