— Кирил, все в порядке? — отвлек меня от сладких мечтаний обеспокоенный Якушев.
— Нормально. Я в порядке, господин Якушев.
В ответ безопасник опять меня удивил.
— Свирид, — сказал он.
— Что?
— Меня зовут Свирид, — и протянул руку.
— Кирил, — ответил я, пожимая крепкую ладонь.
Хм! А всего-то и надо было совместно перетерпеть наезд начальства. И никаких вам психологических этюдов. Пять минут позора и мы уже на "ты", мы уже команда. Экстремальный тимбилдинг какой-то получился…
На следующее утро, без пятнадцати девять, я стоял перед дверями лаборатории и мандражировал. За ночь моя разогнанная регенерация почти справилась с последствиями "инцидента", но, увы, не до конца. И теперь я немного стеснялся светить пожелтевшей гематомой на полморды (угу, гематома типа синяк, подвид бланш). С трудом подавив стремление "робко постучать", все-таки вошел. В видимой части помещения не было ни души, только из "комнаты отчетов" доносились негромкие женские голоса. Я уже собрался зычно поздороваться в пространство, но замер, почти затаив дыхание: тема утренней беседы оказалась очень знакомой и чрезвычайно, я бы сказал, животрепещущей…
— Лен, да у тебя похмелье! Ну, признайся уже — тут все свои, нам можно.
— Я вам сто раз говорила: нет у меня никакого похмелья! Нет!
— …и агрессивность характерная…
— А ты в курсе, что похмелье — это признак первой стадии алкоголизма? Первой стадии алкоголизма, Лена!
— Нет у меня никакого алкоголизма, и не было никогда! Да мы с Олеськой вчера только по паре бокалов шампанского и выпили!
— …с малого оно и начинается…
— У северных народов и индейцев тоже устойчивость к алкоголю никакая. У тебя чукчи в роду были?
— Так, ша, девоньки! Лен, ты успокойся. Вот, чайку попей. И не злись, мы же не со зла… Просто вид у тебя такой, что удержаться трудно…
— Нормальный у меня вид. Просто сестра меня вчера на эксперимент подбила…
— Какой? Кто больше…
— …в самом деле, хватит уже…
— Так настроить работу энергетики внутреннего круга, чтобы устойчивость к ядам, в том числе, к алкоголю не повышалась, а наоборот…
— И ЧТО? — хором воскликнули научные работники.
— Не помню. На втором бокале шампанского мы с Олесей сознание потеряли. Внезапно. Не испытав никаких стадий опьянения… А теперь голова раскалывается, и энергетику перенастроить не получается…
— Бедненькая!
— Потом покажешь, что ты там наворотила.
— …а также рассол…
— Хорошо хоть вы в семейном застолье эксперимент свой устроили. Представь, если бы на вечеринке…
— …процент изнасилований на корпоративах имеет тенденцию к стабильному росту…
— Олеську и так чуть не… ой!
— ЧТО?! — опять выдали хором женщины, — КТО?!
— А вы, собственно, кто такой и что здесь делаете? — раздался голос за моей спиной.
От неожиданности я чуть не подпрыгнул. Незаметно подобравшийся мужчина выжидательно посмотрел на меня сквозь очки в ореховой оправе. Надо ли упоминать, что твидовый пиджак с кожаными вставками на локтях, штаны без стрелок и рубашка с мягким воротом тоже присутствовали? Этакий классический либеральный профессор. И мой вид, судя по сжатым в куриную гузку губам, не вызвал положительных эмоций.
— Э-э, меня вчера лаборантом приняли, — наконец выдавил я.
— Да? — удивился "профессор", и я понял, что он мне уже не нравится. — Пан Стражич ничего на ваш счет не передавал…
— Приказ ректора уже есть, — добавил я, мол, кому надо — те в курсе.
— Да? — мне опять показали удивление.
"Он мне точно не нравится, — я утвердился в первом впечатлении, — И чего актерствует?"
Потом пришлось ждать, пока Лаврик Власиевич (как он позже представился) переговорит с канцелярией (и поудивляется уже их информации), пока (после мучительных раздумий) примет решение поверить, пока… И все это время я чувствовал, как мою спину сверлят несколько пар любопытных глаз. Наконец, господин Власиевич придумал как и на кого спихнуть неожиданную штатную единицу.
— Пани Марта, — обратился он к кому-то за моей спиной, — Тут, оказывается в мою лабораторию сотрудника приняли. Вы проведите с ним инструктаж, покажите здесь все, а я… Мне надо в деканат. Пан Стражич вчера срочно уехал в Варшаву, а…
— Хорошо, господин Власиевич, я все сделаю. Не впервой, — ответила женщина, недавно назвавшая сослуживиц "девоньки". По крайней мере, прозвучал тот же голос.
Носитель твидового пиджака и очков в роговой оправе, оказавшийся, к тому же, завлабом, как-то подозрительно быстро испарился из помещения.