— Заткнись.
— И все это будет только потому, что ты предпочел не отступать от своих гребаных, мать твою, правил.
— Просто заткнись. Дай мне подумать.
Сэмми молчит. Я думаю. О чем — вам лучше не знать.
— Один вопрос. Я так понимаю, этот тип — твой деловой партнер, так?
— Допустим.
— И вы вместе с ним прогоняли ту левую венесуэльскую нефть, про которую ты предпочел не сообщать мексам, так? Просто танкеров приходило несколько больше, чем договаривались с мексами, верно? — Сэмми молчит. Но я знаю, что это так. — Так бизнес не делается.
— Именно так он и делается. Не учи меня, как делать бизнес.
— Извини. Но бизнес делается так, чтобы в нем не было недовольных. Недовольных надо или купить, или убрать. Желательно раньше, чем они станут недовольными. Или, по крайней мере, не сильно позже. Мексиканцы недовольны, а если решить проблему силой — они будут еще более недовольны.
Сэмми оскалился.
— Решим проблему.
— Или они решат твою. Хорошо, я берусь.
— Но?.. — проницательно говорит Сэмми.
— Никаких но. Миллион.
Наглость. Согласен. Но я сразу оговаривал пределы моего участия в основном бизнесе Сэмми. Сейчас он их нарушил — и просто так это нельзя пропускать. Иначе это будет раз, потом еще один раз и еще.
— Не много?
— В самый раз. Мексиканцы всё равно не отстанут. И думаю, они просят в несколько раз больше. А если они это получат — заложника они не вернут. Для этих ублюдков наказание — дело чести. Они хотят наказания… И они его, получат.
Сэмми нехорошо улыбнулся и похлопал меня по плечу.
— Несомненно. А я в тебе и не сомневался, Игор. Есть в тебе что-то… чего нет даже в мексах. Они по сравнению с тобой — щенки.
Я посмотрел Сэмми в глаза.
— Тут ты прав.
Он первый отвел взгляд.
— Окей. Тебе что-то нужно?
— Всё, что нужно, я организую. Вам надо просто навести меня на них, когда будете передавать бабки.
— Можно все сделать проще. Дженнарди — предусмотрительный человек. Он знал, что это может случиться и принял меры.
— Чип? — понял я.
— Он самый. Мы знаем, где находится Лена, с точностью до пары десятков ярдов. Надо просто прийти и забрать ее.
США, Аризона. Интерстейт. 10 марта 2023 года
Три часа ночи. Ночная дорога. Сна ни в одном глазу, семьдесят миль в час на очередной арендованной тачке — на сей раз это «Додж Чарджер», настоящий американский зверь. Мы где-то между штатами, плаката — «Добро пожаловать в Аризону» я еще не видел.
Изначально, когда мы только обговаривали условия, я сказал — как только в деле появляется намек на наркотики — я тупо морожусь и сразу выхожу из игры. Сэмми отнесся с пониманием; наркотики — это красная карточка, срока огромные, по сути, большая часть американской правоохранительной системы заточена на борьбу с наркотиками. Нефть — это совсем другое. Пусть даже и ворованная нефть.
Но мы работаем по нефти с теми же людьми, которые занимаются или раньше занимались наркотиками. А это всё милые мексиканские штуки — расчлененка, эскадроны смерти, убийства семей в назидание.
Мексы — ненормальные. На самом деле. Латиноамериканская горячность — у них сочетается с жестокостью страны, которая пережила и революцию, и диктатуру, и хрен знает, что еще. Там полным-полно людей, которым человеческая жизнь — грош, которых не испугать ни пожизненным, ни смертной казнью, ничем. Есть и профессионалы — мексиканцы специально вербуются в американскую армию, потому что знают — исполнитель, прошедший горячую точку, будет стоить в десять раз дороже.
И оружия у них хватает. Смешно… в Мексике разрешено оружие, но купить его можно в одном магазине на всю страну. При этом оружия на улицах — полно. Вся американская оружейная торговля Юга — живет на всём этом, на поставках оружия в Мексику. На улицах — кровавая катавасия, убивают посреди бела дня, на задержания полиция выезжает, прихватив с собой отделение солдат на бронетранспортере.
Ну и вишенка на торте — в последнее время стремительно растет число мексиканцев, принявших радикальный ислам. Ислам им нужен вместо католичества, как религия, позволяющая создавать устойчивые и религиозно мотивированные отряды самообороны — джамааты, а так же легализующая кровную месть. Мафия пока явно превосходит их — но это пока.
…
В городе — как он называется, я не скажу — я первым делом заехал в участок. Да, я еще и коп — правда не на жаловании… Тут так тоже можно. Там все было привычно тихо — полицейские Рэмы перед участком (два, еще несколько на патрулировании), горит свет, на телефоне Джи-Джей. Он предпочитает, чтобы так его называли — американцы вообще часто так делают, заменяют имя первыми буквами.