— Почему я не удивлен? — в совиных глазах отражалась улыбка. — А я, если так все будет, сделаю так, как ты предложил: улечу. Не расскажу. Клянусь.
Флинт кивнул.
— Идем, — сказал Шепот, — поговорим с теми великанами.
Эта встреча стала первым Сумеречным собранием. Стражи из отряда Волка были далеко и ничего не слышали, а он потом сказал им, что он старался наладить отношения, чтобы обучение шло проще, и это было правдой. Шепот помогал, и он говорил с тремя великанами, напоминавшими людей, но с некоторыми отличиями. Кожа одного мерцала огоньками, звали его Ожогом. У другого были нормальные глаза, нос и рот, но на лице, похожем на камень с трещинами и дырами, откуда порой вылетал пар, и его звали Испарением. Ноги третьего напоминали лапы большой птицы с когтями, похожими на лезвие косы, на голове вместо волос были алые перья. Его звали Блеском. Каждый из них был бесстрашен в бою, мог убить человека. И потому их Эстен контролировал сильнее всего, и они не были рады Флинту. И только присутствие Шепота не давало им сжечь или разорвать его без лишних разговоров.
Зная, что другого шанса может не быть, он объяснил им ситуацию, а потом озвучил предложение. Он рассказал, что король не спешит отправлять их в бой, что он хочет показать их силу на Собрании, показать навыки людей и волшебных воинов в бою против друг друга. Он не сомневался, что такое случится, ведь все были готовы работать вместе.
— После того, что с нами сделали, — прорычал Испарение, — с чего нам хотеть работать с вами? Ты не заметил, что привели нас сюда против нашей воли? Нас заставили не вмешиваться, пока крох пытали и убивали. Нас окружили железом, насмехались, пока малыши сходили с ума. С чего нам тебе верить?
— Потому что я здесь, вне стен, — тихо сказал Флинт. — Потому что я пришел один, без оружия, зная, что вы можете меня убить. Потому что иначе все продолжится так, пока не погибнет еще больше ваших товарищей. Потому что у меня есть предложение.
— О, айе? — Ожог не скрывал недоверия. Он скрестил большие руки. — И что же ты предложишь? Больше еды, пока мы смотрим, как наши умирают от злых чар Зовущего? Погладите по голове и отведете к королю? — он говорил так, словно на языке был яд.
— Дайте ему объяснить, — сказал Шепот. Он не боялся этих великанов.
— За сотрудничество сильных, способных сражаться и противостоять железу, я освобожу слабых. Я прикажу стражам дать им сбежать ночью, отыскать путь домой. Мы сделаем это за несколько ночей, чтобы уменьшение количества не бросалось в глаза.
Тишина. Они были удивлены.
— План звучит неплохо, — сказал Испарение. — А что с остальными? Не жди, что мы поверим, что ваш король посмотрит на нас на вашем Собрании, а потом поблагодарит, бросит пару монеток и отпустит.
Становилось опасно.
— Как бы я заставил вас поверить в то, что сам не считаю возможным? — сказал Флинт. — Я прошу о сотрудничестве до дня, когда вас попросят показать себя на Собрании. Мы отрепетируем постановку боя, все будет подготовлено заранее. С вами будут биться юноши, что почти не умеют сражаться, они будут в Летнем форте к концу месяца, и мы будем учить вас вместе. Когда мы выступим перед королем на Собрании, там будет и Зовущий. Тут я ничего поделать не могу. Но…
— Скажи уже!
Флинт посмотрел на Шепота.
— Он хочет сказать, — продолжил Шепот, — что это нужно скрывать, ясно? Вы видели человека, что присматривает за Зовущим, все видели его взгляд. Он не обрадуется, узнав, что с каждой ночью нас становится все меньше, но трупов нет, айе? — он посмотрел на Флинт, тот кивнул, потрясенный пониманием крохи. — План никто не должен знать. Я не верю, что тот человек станет с нами говорить, но если станет, мы — глухи и немы.
— А Зовущий, проклятье на его злое сердце? Если он прикажет, нам придется рассказать.
— Насчет этого, — сказал Шепот, глядя на Ожога. — Вы могли ощутить, что со временем хватка Зовущего стала ослабевать. И вы можете бороться с этим.
— О, айе? — Ожог недоверчиво смотрел на него.
— Айе, — сказал шепот. — Это правда. Откройте себя переменам, попробуйте ощутить. Я не могу сказать больше.
Разговор подходил опасно близко.
— Вы можете пообещать, что будете молчать, пока сможете? — спросил Флинт. — Не только о плане, но и обо мне?
— Обещать, не зная, что ты от нас пока что скрываешь? За дураков нас держишь?
Флинт улыбнулся.
— Совсем нет. Я думаю, что вы хорошие воины, которыми я мог бы гордиться, если бы такие бойцы были моими товарищами. Я верю, что вы передадите остальным здесь то, что им нужно знать, но утаите то, чем делиться рискованно. Но мне нужно обещание, чтобы я рассказал остальное.