– Это правда?
Оздоев только посмотрел на меня. И ничего не ответил. Но это и был – ответ…
Картинки из прошлого. 2011 год. Ближний Восток
2011 год. Год Арабской весны. Год, когда все – и на самом Ближнем Востоке и многие за его пределами – позволили себе поверить, что всё может быть иначе. Что можно прекратить череду истребительных войн, которые сотрясают регион уже несколько десятков лет и начать строить новое общество, без диктатуры и угнетения.
В декабре 2010 года в местечке Сиди-Бузид в Тунисе 26-летний Мохаммед Буазизи торговал на рынке овощами. К нему подошла женщина из администрации, и спросила, заплатил ли он за право торговать. Разрешения не было. Тогда она конфисковала его товар, весы, оштрафовала на сумму примерно семь долларов США, а когда Мохаммед Буазизи попытался протестовать – дала ему прилюдно пощечину.
Никакого другого заработка у Мохаммеда Буазизи не было. Как и перспектив в жизни. Потому он и решил с ней расстаться. 17 декабря 2010 года он вышел на площадь перед мэрией города, облил себя бензином и поджог. Надо отметить, что сделал он это не потому что ему требовались какие-то политические права или он считал выборы нечестными. Просто у него не было перспектив в жизни. Политическим актом это сделали потом.
Тунис был не худшей арабской страной. Скорее одной из лучших, из тех, у кого нет нефти. Он был расположен на северном побережье Африки, с момента деколонизации им правило всего два президента Хабиб Бургиба, отстранённый от власти в 1987 году, и Зин эль-Абидин Бен Али. Последний – армейский генерал с политическим опытом, был коррумпирован не больше, чем средний президент средней восточной страны. На свою беду – он полюбил свою парикмахершу Лейлу Трабелси. А у нее было десять братьев и все хотели кушать…
Дальше… никто даже не понял, что начало происходить дальше. Бен Али пытался сгладить конфликт, он посетил мать Мохаммеда Буазизи, дал денег, обещал политические реформы и экономические улучшения. Он искренне не мог понять, почему самосожжение всего лишь одного глупого торговца поставило на дыбы всю страну. Но так и произошло. Не справившись с протестами, Бен Али объявил о том, что покидает свой пост и сбежал в Саудовскую Аравию со своей женой, прихватив полтонны золотых украшений и много чего еще.
А потом и все остальные стали задаваться вопросом – а чем мы хуже. Почему тунисцы смогли сбросить своего пожизненного президента, а мы – нет? Чем мы хуже?
И заполыхало…
…
Адам Оздоев – опаздывал.
Он гнал свой РейнджРовер по прибрежному шоссе, направляясь в эмират Шарджа – но все равно не успевал.
Эмират Шарджа – был расположен в основном в пустыне и не имел ни нефтяных, ни рекреационных возможностей, как в Дубае. Но там был свой бизнес. Громадный аэропорт, пустыня, никаких лишних глаз – говорят, одно время там стояло до 50 Ил-76, старых и новых, которые после падения СССР стали никому не нужны. Принадлежали они всяким темным авиакомпаниям с оффшорной регистрацией, готовым возить всё, что угодно и куда угодно, без вопросов. Говорят, там держал свои самолеты и Виктор Бут, про которого потом фильм сняли – «Оружейный барон». Места там мало того, что глухие, так еще и сухие, дождей там почти не бывает. А это дает возможность технику и ящики с оружием круглый год под открытым небом держать – и ничего с ними не случится.
И держали.
У Адама тоже там были свои дела… да у всех – были. Он вспомнил, как как-то вечером, в доме Дудаева на Льва Толстого, где он жил у каких-то родственников, – вечером они мечтали. Как они будут продавать нефть за доллары и станут жить как в Кувейте, и у каждого чеченца будет богатый дом и машина – в обстановке постсоветской разрухи много ли надо? О том, как они построят новый аэропорт и новые дороги в горах, и много еще всего. Он помнил, как он ездил в Германию заказывать новую валюту – найры, и Дудаев потом долго его ругал. Он спросил, перед тем как уехать, какого цвета должны быть деньги и Дудаев сказал – зеленые. А потом он вернулся с образцами – найрами – и Дудаев долго ругал его и немцев, потому что деньги не были похожи на доллары, оттенок другой. А он хотел как доллары, хотел перепечатывать…
Да не успел.
Но дороги здесь всё равно хорошие.
Бетон, гладкие, без ям, – не едешь, а летишь. Главное – не попасть под перемёт – это когда песок на дорогу вылезает таким языком, можно и в аварию угодить, если налетишь на скорости.
Он обогнал громадную цистерну на шасси белорусского танковоза ВОЛАТ. Арабы придумали умно – у них много танковозов, но пока войны нет – они тягают вот такие вот громадные, размером с железнодорожную – цистерны. Развозят питьевую воду.