Не сразу, но он стал подавать признаки жизни. Мутный взгляд сфокусировался на мне, лицо скривились как от лимона.
— Ен, какого хрена?– приподнявшись братец, прищурившись прохрипел.
— Терпеть не могу когда ты коверкаешь моё имя на американский лад. Вставай, дело есть.
— Да пошёл ты.– и вновь откинулся на спинку кресла закрывая глаза.
— Родители в курсе как ты время проводишь? Если нет то я могу их оповестить.
— Я не маленький, что бы спрашивать разрешения.
— Это конечно да. Но каково будет их разочарование когда они узнают, что их любимое чадо баловались алкоголем с настойкой аконита.
Брат резко выпрямился.
— Ты не посмеешь.
— Ещё как посмею.
— Ен, блин! Неужели ты некогда не пробовал аконит. Не говори нет, всё равно я не поверю.
— Не спорю. Пробовал. И последний раз был накануне нового года. Знаешь штука не из приятных.
— Ты, что с ума сошёл? У тебя же был обряд вступления в силу.
— Радуйся я его не прошёл. И теперь хочу наказать виновного в этом. Ты мне поможешь, а в замен я промолчу про маленькую вечеринку.
— Порукам. Что от меня требуется?
— Мне нужны Сандра и Риса. Но эти паршивки бросали меня в чёрный список, а с незнакомых номеров трубку не берут. Ты можешь знать где они.
— Честно не в курсе. Последний раз видел их дня два назад. Приходили, вертелись, говорили что соскучились. А тебе они зачем. Думаешь Сандра поможет найти того кто подсыпал тебе аконит.
— Да, нет брат. Теперь я точно знаю кто меня им напоил. Ты где эту дрянь хранил?
— В кабинете. И девчонок там же встретил. Вот паршивки.
— Ага. Теперь осталось узнать кому из них принадлежит это идея и зачем. И где их искать.
— Последний пункт проще всего. Где их достать не сможем не ты не я?
— У родителей!
— Я с тобой. Хочу посмотреть, чем всё закончиться. Подождёшь минут пять.
Дом родителей встретил знакомыми запахами чистоты и уюта. Как бы я не вёл себя, мама всегда старалась сделать мою жизнь счастливее. Добрая щедрая на материнскую ласку женщина, принявшая всеми брошенного ребёнка. С отцом было всё наоборот. Он так и не смог принять до конца тот факт, что я не чистокровный. В браке с людьми рождаются чистые представители своего вида оборотни. От брака с другими видами оборотней, ребёнок берёт суть сильнейшего из родителей, чаше всего это отец. Очень редко, в любом браке рождаются не имеющие второй сути. Даже тогда они сильней и выносливее простого человека. Я же мутант, гибрид. Моя мать была волчицей без зверя, неотличимой от человека. Проклятой. Душа её зверя не нашла дороги к ней. По этому моя родная мать умерла молодой. И теперь в полном обороте я медведь, а в боевом чудовище, нечего не имеющее общего не с медведем не с волком. В старые времена таких уничтожали, считая их угрозой обществу. Кроме родителей этого не знает никто. Я научился держать баланс своих сущностей. Но отец чувствует во мне враждебную силу и соперника. По этой причине он холоден ко мне. А мне всегда хотелось видеть в его глазах тепло и гордость мною.
В детстве старался быть лучшим во всём. Но меня наказывали за то, за что хвалили Андрея. В юности решил если уж и быть наказанным то пусть не зря. Вечеринки, спускания крупных сумм, потасовки с молодыми оборотнями, всё ему на зло. А потом надоело. Захотелось быть просто собой. Но даже достигнув успеха, я на увидел гордости за меня. Лишь горечь во взгляде.
Мама в столовой накрывала на стол.
Когда мы вошли она всплеснув руками бросилась к нам.
— Мальчики мои. Как я рада вас видеть.– она поочерёдно обнимала и целовала нас.– Вы как раз вовремя. У меня столько вкусностей осталось после нового года.– Почему вас вчера не было. Я так ждала.
— Прости мамуль, обстоятельства не позволили.– я нежно поцеловал её в щёку.
Сколько помню себя, она некогда не выглядела на свай возрос. Невысокого роста, толстая русая коса достающая до пояса и небесно голубые глаза. Настоящая русская красавица. И Медведица её миниатюрная с кофейного цвета шерстью. Рина её точная копия.
— Мам, а девочку у вас?– не церемонясь осведомился Андрей.
— Да. Сейчас должны подойти с папой.– сразу же после её слов, дверь распахнулась и в столовую впорхнули щебеча девчонки. А за ними вошёл папа.
— На ловца и зверь бежит.– весело хохотнул братец.