– А ну! Молчать нада! Кому сказал! Ишь какая! Домой!
Манька поперхнулась словом, потом быстро закивала и стала пятиться задом, не забывая тащить за собой муженька.
– Пойдем, Ромочка… Чего уж ты так-то? Домой так домой, разе ж я супротив когда была?
Уже у дверей она показала Глаше увесистый кулак:
– У-у! Злыдня! Я те вечером-то волосья повыдергаю!
Глаша с облегчением выдохнула, быстро поправила кофточку и нацепила на лицо жизнеутверждающую улыбку.
– И чего? – осторожно выглянула из-за двери Зинаида Васильевна. – Ушли они?
Глаша равнодушно, словно ничего и не произошло, кивнула.
– Нет, Глафира, вот ты мне скажи… – уже смелее продвинулась вперед начальница. – А чего этот наш сторож все к тебе липнет? Я приглядываюсь к тебе, приглядываюсь… Вроде бы ты и глазами не стреляешь, юбки короткие не надеваешь… Господи, да откуда у тебя короткие юбки? Но отчего же он так вокруг тебя и вьется, так и лезет нахрапом! Что ему, красивых женщин не хватает, что ли?
Глаша даже обиделась, получается, на нее какой-то дворник, и тот посмотреть не может!
– Не знаю, чего ему надо, – неохотно проговорила она. – Вы же знаете, я себя чту. У меня вон какой муж – красавец, талант! А уж как меня любит! Просто непонятно, на что бедняга дворник надеется?
– Вот и я думаю, зачем липнет, – все еще размышляла Зинаида. – С мужем-то как раз понятно – ему жить негде, но у этого-то! у него ж своя жилплощадь…
Глаша не стала отвечать на мелочные нападки начальницы – что поделать, женский век короткий, и у Зинаиды он давно уже истек, начался век старухи! Да она вообще с таким характером наверняка и родилась бабкой!
Глаша выдавала книги, заводила формуляры, а у самой перед глазами стояло лицо Рудольфа. Как он хмурится, как улыбается, как думает… Что же ему вечером эдакое приготовить! Капусту потушить, что ли? У них еще осталось полкочана. Все, что вчера принесла Галка, Рудик наверняка съел, он же целый день дома. Или не капусту. Можно картошку отварить, а потом в духовке обжарить и салатик сделать… из лука и зеленого горошка, вроде бы Галка вчера приносила его. Горошек-то Рудик, наверное, не умнет.
Так в думах о пропитании и прошел остаток рабочего дня. А вечером, когда Глаша уже закрывала библиотеку, к ней неожиданно кинулась Манька.
Глаша от испуга даже собралась заголосить, но Манька вдруг подскочила ближе, ухватила ее под руку и доверительно затараторила:
– Я ить тоже твою-то заву не слишком уважаю, но уж никак не знала, что она аспид! Да чего ты ногами-то тормозишь, пойдем к нам, у меня к тебе… Пойдем, чего скажу…
Спорить с Манькой при ее весовых категориях было нежелательно.
– Маш, только если недолго, – на всякий случай предупредила Глаша. – А то я спешу.
– Да чего ж долго, совсем быстренько! У меня уж и готово все!
Манька притащила Глафиру в свою квартирку на первом этаже, насильно втолкнула ее в ванную, подала полотенце и терпеливо стояла рядом, ожидая, когда гостья помоет руки. Глафира же никак не могла понять, что от нее хотят. Никак чета дворников решила в обход заведующей взять книжку из библиотеки.
А между тем по всей квартире разливались пряные ароматы – у Глаши даже защекотало в носу и громко заурчало в животе.
– Вот, а я что говорю! – бесцеремонно ткнула ей пальцем в область желудка Манька. – Идем.
Она повела гостью на кухню, и здесь все стало ясно. Глашу позвали, чтобы накормить, напоить и не дать ей погибнуть голодной смертью.
– У нас-то тоже… разносолов не больно много, – гостеприимно засуетилась Манька возле стола, подталкивая ее к стулу. – Но чем богаты… Садись, бери хлебушек вон… накладывай… Да я и сама наложу… Ромочка, ты налей ей с устатку, чего ж как нелюди…
Судя по накрытому столу, дворникам жилось неголодно. В центре стоял исходивший ароматами здоровенный чан с пловом, на большом блюде лежало жареное мясо, рядом, в тарелке, – всевозможная зелень, тут же стояли плошка с маслом и еще несколько дивно пахнущих неизвестных Глаше кушаний.
Во главе стола молча восседал хлипкий Ромочка и с важностью императора тер бутылку водки чистым полотенцем.
– А… чего это вы? – смутно догадываясь о причине своего здесь появления, растерянно спросила Глаша. – Я не голодная, я дома поем… Меня муж ждет. Я и ужин сготовила уже, еще вчера!
– А и пускай ждет! – торопливо махнула пухлой ручкой Манька. – Хрен ему, а не ужин! Я б такому-то и стакан воды не подала! Это ж надо, жену вытолкать на паперть копейки собирать! Ни стыда у него, ни совести! Ешь, Глаша. Нет, погоди-ка, сначала давай выпьем, чтоб аппетиту-то побольше было. Хотя у тебя-то, небось, этого аппетиту… Ромочка, ну, разливай!