И день падёт, восстанет черная луна,
И небо, расколовшись, сгинет в море,
Всшипит песок, взбурлит вода,
И Анаит, крича, утонет в горе…
— «Всшипит» песок, ну офигеть теперь! Вы тогда всей группой возмущались, что это странный перевод. Помнишь: сидели на подоконниках на четвертом этаже, там такие широкие, розоватые подоконники, а за ними — один из этих шпилей с эмалированным украшением в виде цветка анемона. Ты обычно забивалась к самому витражу и уже оттуда декламировала стихи, и Кашфиэль делал пометки по истории, а Финна лихорадочно искала все аллюзии к предыдущим поэмам автора — лектор говорил, их должно быть сорок две штуки. И вот это «всшипит» вас всех бесило, всю группу! Вы потом специально пошли на берег проверять и поняли, что вообще да, именно так этот звук и надо назвать, древний поэт был прав, хоть и фриволен с языковыми средствами… Кажется, ты так хорошо помнишь эту поэму, потому что как раз после нее Финна перевелась на отделение теологии — и вы уже общались не так часто, к сожалению... А потом... Эх... Копай, Джеремия. Ищи долбанный браслет! Пора увидеть его своими глазами!
Эта призрачная Джеремия Барк, топчущаяся за моим плечом в иные моменты — то еще трепло. Однако я отношусь к ней с нежностью. Как и к поиску артефактов. Всем нам нужно какое-то утешение в этой изменчивой жизни, которую в любой момент может слизнуть языком тяжелая, необъяснимая тьма, даже годы спустя удущающая тебя во сне.
Я с силой, до боли, сжала кулаки, отгоняя непрошенные воспоминания. А потом нахмурилась, глядя на мастера-артефактора напротив.
А ведь еще у него наверняка должен быть допуск к закрытым столичным библиотекам, в которые ни одному вору не пробраться. А значит, он еще и потенциально может помочь мне с разгадкой одного шифра, над которым я так отчаянно и безуспешно бьюсь в последние годы…
Тилвас смотрел на меня, любознательно наклонив голову набок, и смиренно ждал вердикта. Каштановая прядка волос падала ему на лицо, резко разделяя облик на две части: светлую, освещенную керосиновой лампой на барной стойке, и темную, зрачок в глазу которой казался колодцем в небытие.
— Я назову свою цену потом, — наконец решила я. — Когда пойму, что полезного ты сможешь мне дать. А если окажется, что ничего — прости, но я просто уйду.
— М-м-м. В роще у тебя это не получилось, — сочувственно напомнил Тилвас.
— Ладно: просто уйду, предварительно задушив тебя. Так лучше? — уточнила я.
— Гораздо. Люблю честные предупреждения.
— Тогда лучше не поворачивайся ко мне спиной.
— Воткнешь нож?
— Пинка дам.
— Только попробуй, милая.
В честь обозначенного сотрудничества мы чокнулись нашей водичкой. Бармен явственно закатил глаза, не радуясь таким трезвенникам-клиентам, но возражать не стал.
После это Тилвас Талвани заказал еще две порции картошки, одну из них — мне, что мне определенно понравилось. Не размениваясь на пустую болтовню, мы начали прикидывать план ближайших действий.
***
Мы решили переночевать в горах и отправиться в Полуночное братство утром, на рассвете. Потому что, во-первых, перед долгим днем явно нужно набраться сил, а во-вторых — если мой приятель Мокки Бакоа за что-то и может убить, так как за то, что ты разбудишь его за час до рассвета.
— Куда ты? — нахмурился Тилвас Талвани, когда мы обо всем договорились, и я, спрыгнув со стула, целеустремленно направилась к выходу из таверны.
— Я зайду за тобой после рассвета, — пожала плечами я. — Я не собираюсь спать прямо здесь. Хотела изначально, но… Ты явился сюда ровно в таком же виде, как был в чаще, и если посреди ночи сюда нагрянут наши враги, то бармен сходу укажет на твою спальню, и тогда вся таверна — до свидания. Я не хочу подвергать себя такой опасности.
— Наши враги не смогут добраться сюда по тем отвесным скалам. А в обход, как я понимаю, сюда много-много миль.
— Но ты же добрался. По скалам.
— У меня есть некоторые преимущества.
— Какие?
— Мы же договорились остаться при своих секретах, — сверкнул глазами Талвани.
— Спокойной ночи, — пожала плечами я и вышла на улицу.
Я прихватила в сарае и конюшне при таверне кое-что из вещей, потом обмоталась старой, драной попоной, став похожей на какое-то привидение, и добрых полчаса петляла между окрестных скал и гор, пока не выбрала себе удобную пещеру для сна.
Ну, относительно удобную.