- Планета Земля. И вообще это не выход...
- А что, что выход? Наплодили биотов, сами в кусты, в Сады свои, а нас подставили? Ну вот теперь давайте, охраняйте меня по очереди, давайте в Сибирь уйдем, в тайгу, в Антарктиду заберемся или сиганем по вашим колодцам в Туманность Андромеды, там и перезимуем! А вы будете моими ангелами-хранителями. Согласны?
Панаев размахивал руками, цироллей все больше мрачнел, на них оглядывались.
- Зубы дракона! - бушевал Панаев. - Это кто - зубы дракона? Я, вон тот, вон те? Мы, что ли, воевать хотим, мы, что ли, хотим все поперегадить и уничтожить? Я? Не от нас это все зависит, я хоть неделю подряд буду кричать "Долой НАТО!" - так кто же меня послушает? Да хоть тридцать три митинга проведем, да хоть демонстрацией пройдем по этой вот улице с транспарантами "Долой ядерное оружие!" - что-то изменится? А про Арал у меня спрашивали? А про все эти пестициды-гербициды? Конечно, сейчас время другое, слава богу, дождались, перестали врать самим себе и хоть чего-то можно добиться, и климат, так сказать, международный теплеет. Но войны-то были и будут, и многое не изменить и за десяток лет... И как же ваших болванов искусственных убедить, что не агрессоры мы и не нужна нам их планета, сто лет она нам снилась?! Как убедить, чтобы отвязались, оставили нас в покое? Это же бред какой-то! Значит, так: где они, ваши перепуганные? Я им все выложу! А способности эти мне не нужны. Придет время, поумнеем, сами дойдем, как их разблокировать.
- Что ж, - ответил цироллец, - возможно, другого выхода действительно нет. В таком случае, нужно наблюдать за их кораблями.
- А не проще ли ждать их дома? - возразил Панаев.
- Сомневаюсь, что они придут. А если и придут, то уже не в открытую, не будут звонить в дверь, а попробуют обрушить на вас потолок или отравить газом. Устроят такую ситуацию.
- Черт-те что! - пробормотал Панаев, прижимая к горлу ворот свитера.
- Фильм ужасов.
Они свернули в узкий переулок, уходящий к реке, и пошли мимо вросших в землю кирпичных неказистых строений, помнивших еще прошлое столетие. Тротуар был усыпан отвалившейся от фундаментов штукатуркой,сырость темными пятнами поднималась по стенам до самых окон. Из подворотен тоже тянуло сыростью и еще какими-то неприятными запахами. Проезжую часть пересекала траншея, огороженная веревкой с красными лоскутками, привязанной к деревьям по обеим сторонам переулка, вздымались груды взломанного асфальта и бурой высохшей на солнце земли. На дне траншеи ржавела водопроводная труба. Переулок был безлюден и тих.
- Наблюдать за кораблями... ч-черт! - Панаев споткнулся, огибая траншею, обернулся к идущему следом циролльцу. - А почему корабли такие разные? Я видел классификацию в какой-то газете или журнале, не помню... Там рисунки, сделанные по описаниям очевидцев. И тебе шары, и веретена, и диски, и кольца. Все, что хочешь! Зачем такое разнообразие?
- Корабли биотов - это бывшие наши корабли, - пояснил цироллец, рассеянно глядя под ноги. - Все они шарообразной формы. Все остальные объекты, неопознанные летающие объекты, как вы их называете, не имеют к нам никакого отношения. Поверьте, это чисто земные явления, и кое-что я мог бы объяснить, только для этого нужно хотя бы приближенно, хотя бы в самых общих чертах... Осторожно!
Крышка люка, на которую наступил Панаев, внезапно начала опускаться. Цироллец резко отбросил не успевшего ничего сообразить Панаева к забору, а из-под арки выскочили четверо молодых людей в темных костюмах, с уже знакомыми Панаеву невыразительными манекенными лицами. Панаев еще ничего не понимал, цироллец выдирал из-под плаща оружие, но его уже схватили за руки и держали, а двое других притиснули к забору Панаева.
- А-а, группа захвата? - придя в себя протянул Панаев. - А мы-то вас разыскиваем.
- Значит, наши стремления совпадают, - немедленно отозвался один из биотов, упираясь руками в грудь Панаева.
Биот говорил очень внятно и очень правильно, слишком внятно и правильно. Так могло бы изъясняться автоматическое устройство, обученное русскому языку.
- Можете не держать, не убегу. - Панаев повел плечом, но биот еще
крепче прижал его к забору. - Да ей-богу же, объясниться надо.
За поворотом затарахтел, приближаясь, мотоцикл, биоты повернули
головы, прислушиваясь, и цироллец мгновенно воспользовался этим
переключением внимания. Он резко согнул руки, ударил локтями конвоиров, бросился на тротуар, вынудив их отпустить его запястья, сделал кувырок через голову, вскочил и побежал к подворотне, на ходу расстегивая плащ.
Паренек на ярко-красной "Яве" лихо вылетел из-за угла этаким белошлемным кентавром - блестящий на солнце корпус машины, зеркала, черная куртка пузырем на спине на ней золотыми буквами что-то по-английски, сиреневые выхлопы лупят по кустам, - разогнался на прямой, увидел груды земли у траншеи, резко затормозил, развернулся, крутанувшись на заднем колесе, и помчался назад, сотрясая грохотом переулок.
Цироллец из подворотни, поводя из-под плаща крючковатым тонким стволом своего оружия, двое биотов, растерянно опустив руки, стояли, глядя на него, а стражи Панаева наконец оставили его в покое и медленно отошли, не сводя глаз с готового к решитнльным действиям циролльца. В одном из окон дома напротив бледнело чье-то лицо.
- Пойдемте отсюда, - предложил Панаев, обращаясь к застывшим биотам.
- Действительно надо поговорить, только не здесь, а то сейчас могут милицию вызвать.
- Я пойду последним, - добавил цироллец. - Оружие обещаю не прменять.
- Ничего у вас не выйдет, - отозвался один из биотов. - Район, где спрятан корабль, нам примерно известен, просматривается и уйти вы не сможете. А оружия надолго не хватит. Нас много.
Из калитки на противоположной стороне переулка уже выглядывала какая-то бабка в пестром платке, к траншее приближался мужчина с портфелем.
- Сюда, к речке.
Панаев, не оборачиваясь, пошел по горбатому тротуару, слыша за спиной шорох шагов, свернул в узкий проход между заборов, который, понижаясь, исчезал в зарослях пыльных лопухов и разлохмаченного кустарника. Вокруг лежали кучки печной золы, валялись разбитые ящики, дырявые сплющенные ведра, куски рыжих от ржавчины труб. Панаев смело нырнул в лопухи, развел руками колючие ветки кустов; прошел по трухлявому бревну, утопающему в частоколе осоки, и очутился на захламленном берегу, под раскидистой ивой, рядом с речушкой, скрытой за высокой стеной камышей. Биоты неторопливо приблизились, стали полукругом, поглядывая на циролльца, остановившегося за бревном метрах в четырех от них. За речушкой тянулись по склону холма огороды, а дальше вздымались многоэтажные корпуса заводских общежитий и худосочная верхушка телевышки.