Выбрать главу

Мерзкой, действительно, тому, кто видел в ней одну смерть; но святой и сладостной для тех, кто в ней умирал за любовь. На каждом всплывавшем лице была улыбка.

Грохот затих; дождь умерил ярость; лодки и весла прибило к берегам. А река все несла свою ужасную ношу в сторону Иффли.

Как и на бечевнике, на лишившихся юношей плотах стояли в недоумении старшие, глядя то на реку, то друг на друга.

Верхние палубы баржей обезлюдели. Большинство женщин укрылось внизу после первых же капель дождя; остальных туда согнали паника. Но одна женщина все еще оставалась на верхней палубе. Странная, промокшая личность, стояла она, во мраке сияя взглядом; одинокая, как и подобало ей в час торжества; упиваясь до дна почестями, каких в известной истории не удостоилась ни одна женщина.

Глава ХХ

В художественном отношении немало можно сказать в защиту старого нашего древнегреческого приятеля, Вестника; думаю, вы меня порицаете за то, что я принудил вас свидетельствовать смерти студентов, вместо того, чтобы позволить кому-нибудь поведать о ней после того, как все уже случилось… Кому-нибудь? Кому? Верно ли вы поставили вопрос? Соглашусь, тем вечером многие в Оксфорде вернулись с реки с выразительными рассказами о том, что видели. Но они все по отдельности видели только небольшую долю происшествия. Я, конечно, мог бы собрать дюжину разных сообщений и поместить их в уста одного человека. Но для слуги Клио правдоподобия недостаточно. Я стремлюсь к истине. Посему, поскольку благодаря Зевсом дарованной бестелесности я один всю сцену рассмотрел целиком, вы меня должны простить за то, что не воспользовался завесой косвенного повествования.

— Теперь уж поздно, — скажете вы, если я вам сейчас предъявлю Вестника. Но не этими словами приветствовали Кларенса миссис Бэтч и Кейти, когда ужасно вымокший этот Вестник показался на пороге кухни. Кейти расстилала скатерть для семичасового ужина. Ни она, ни ее мать не были провидицами. Ни одна не знала, что случилось. Но поскольку Кларенс после школы не появлялся дома, они предположили, что тот был на реке; и теперь, на него посмотрев, предположили, что там случилось нечто крайне необычное. Что именно это было, они узнали не скоро. Наш древнегреческий приятель, пробежав двадцать миль, всегда готов был произнести сотню выразительных стихов безупречного размера. Кларенс являл собою пример вырождения. Повалившись на стул, он сидел, тяжело дыша; заботливая мать, принявшись энергично похлопывать его между лопаток, скорее мешала, чем помогала ему прийти в себя.

— Мама, пожалуйста, оставь его, — заламывая руки, воскликнула Кейти.

— Наш герцог, он утоп, — выдавил наконец Вестник.

Короткий, но белый стих; произнесенный, однако, без малейшей заботы о ритме и в совершенном пренебрежении правилами, согласно которым следует сообщать дурные вести. Я вас, как вы помните, тщательно подготовил к потрясению, связанному со смертью герцога; и до сих пор слышу ваше ворчание о том, что само событие должен был пересказать Вестник. Послушайте, неужели вы считаете, что я вам дал повод для недовольства, сравнимый с тем, как Кларенс поступил с миссис и мисс Бэтч? Вы, читая предыдущую главу, хоть раз потеряли сознание? Нет. А вот Кейти при первых словах Кларенса упала в обморок. Думайте побольше о несчастной девушке, лежащей без чувств на полу, и поменьше о ваших пустяковых огорчениях.

Сама миссис Бэтч в обморок не упала, но в своем потрясении не заметила, что это случилось с ее дочкой.

— Нет! Господи помилуй! Говори. же, сын.

— Река, — выдавил Кларенс. — Бросился. Нарочно. Я был на бечевнике. Все видел.

Миссис Бэтч тихонько застонала.

— Кейти потеряла сознание, — не без гордости добавил Вестник.

— Все видел, — тупо повторила миссис Бэтч. Кейти, — сказала она тем же тоном, — вставай сейчас же. — Но Кейти ее не слышала.

Мать, недовольная тем, что дочь превзошла ее в чувствительности, с некоторым раздражением поспешила принять необходимые оживительные меры.

— Где я? — спросила наконец Кейти, вторя словам, которые сегодня же и при похожих обстоятельствах произнесла другая воздыхательница герцога.

— Действительно, уместный вопрос, — сказала мисс Бэтч с большим выражением, чем разумением. — Тоже мне опора для матери! Да уж! А ты тоже! — воскликнула она, оборотясь к Кларенсу. — Напугал ее этим… — Она запнулась. Вспомнив ужасную весть, Кейти громко всхлипнула. Миссис Бэтч на это ответила всхлипом куда громче. Кларенс, встав у огня, медленно крутился на месте. От его одежды шел пар.