Не понимаю, к чему такая спешка, но я ведь не только сын, а еще и подданный. Куда не сунься — везде засада. Либо отец накажет, либо король. Какая, в принципе разница? Приходится согласиться.
Я полвечера провел в саду. Устал изображать веселье. Меня и не искали. Все решили, вероятно, что Вальдор захотел отпраздновать последние часы свободы, и, где-нибудь… с кем-нибудь. Ах, если бы так! Последние часы свободы — как это грустно. И вдвойне печальнее то, что я проводил их в одиночестве.
И сейчас, сижу вот в полной задумчивости, на фрейлину беспамятную смотрю, и ничего мне не хочется. Ни с девицей этой ни вообще.
А женитьба… Это ж навсегда! А что касается брака с Дусей — это либо терпеть ее шашни с Терином, либо казнить обоих. Второй исход мне даже больше нравится — и репутация моя не пострадает, и свобода, опять-таки. С другой стороны, я ж к ним привязался! Эти ж два… нехороших человека как родные мне теперь. Я велю казнить их, а сам расстраиваться буду, переживать. Что ж теперь делать?
Фрейлина меж тем приходит в себя, ну или делает вид, что до сего момента она была в обмороке, а теперь вот вернулась. Изгибается вся и призывно глазками на меня косит и ручки на груди складывает. Неинтересно. А потому я помогаю ей подняться и вежливо, но решительно выпроваживаю даму в коридор с глаз моих. Если уж западать на фрейлин, то лучше блондиночку ту найти. Как там ее, кстати? И вообще, что за дурость у нас во дворце? Матери моей уже лет пятнадцать как в живых нет, а фрейлины остались. Зачем они здесь? Тоже мне, лютики — украшения клумбы.
— Нервничаешь? — спрашивает вдруг чернокнижник, я даже не сразу понимаю, что вопрос адресован мне.
— Да, — говорю, — пугает меня завтрашний день. Ты уж прости, маг, но для меня жениться на Дусе — все равно, что на тебе. Одинаково ужасно. И… И прости заодно, что помешал. Мне просто нужно было с кем-то обсудить ситуацию.
Терин некоторое время молча меня разглядывает, а затем произносит:
— Сочувствую.
— А! — вздыхаю, — что мне с твоего сочувствия, волшебный советник. Мне помощь нужна, а не соболезнования.
Маг разводит руками:
— Прости, — говорит, — я не всесилен. Постарайся поговорить с отцом.
— Я говорил.
— Еще раз постарайся. Сам знаешь, Деларон — не деспот, он — думающий государь.
— Государь, может, и думающий, а отец так исключительно повелевающий.
— Ну, ты взрослый парень. Решай сам.
Смотрю на Терина с укором, и понимаю вдруг, что этот наш важный и невозмутимый сам переживает. Может, еще побольше моего.
— Что, — спрашиваю, — тебе тоже плохо?
Маг пожимает плечами и отворачивается.
— Все в порядке, — произносит он.
Ну да, а я — Озерная ведьма, если у него все в порядке! Эх, папа-папа. Одно решение, а три человека чуть не в трауре. Ну, нельзя же так!
Уснула я не сразу, но все ж таки совершила такой подвиг — уснула. С твердым намерением выспаться и, не дожидаясь свадьбы, отправиться домой в свой мир. Буду там жить, и про королевство это сказочное забуду, как про дурной сон. Труп Дукуса еще не поздно куда-нибудь в другое место перекинуть. Открою портал куда попало, наугад, и заброшу его туда. Противно, конечно, но чего не сделаешь ради своего удобства.
Проснулась я с пугающим осознанием того, что все происшедшее со мной — это сон, который я увидела, уснув на диване с папиросой в руках и котом в обнимку.
Все, капец, я на работу проспала, и доклад шефу не напечатала! Я вскочила в полном ужасе и… споткнулась, растянувшись на пушистом ковре. Да нет уж, вовсе не дома я! У меня отродясь такого ковра не было! Ну и, собственно, падение способствовало моему окончательному пробуждению, и в наступивших предрассветных сумерках я разглядела, где нахожусь. Ура! Я не дома. Мне не приснилось. Все это действительно происходит и… и я сегодня замуж выхожу… за блондина не моей мечты. Ура? Нет, вовсе не ура.
Да, я знаю, это слабость. Но так сильно мне домой не хотелось возвращаться, а замуж за Вальдора не хотелось еще сильнее, что я просто разревелась, как последняя дура, прямо сидя на полу, на этом ковре пушистом.
В таком положении и застал меня Вальдор.
— Что это ты, о разноглазая предметница, рыдаешь? От счастья, что ли?
— Да пошел ты, — буркнула я и постаралась по возможности подобрать свои слезы-сопли. Не хватало еще перед женишком слабость свою выказывать. И так уже не в первый раз он меня в таком размазанном состоянии застает.
— Дусь, не переживай, не женимся мы.
— Да? Ты все отменил? — мне как-то не верилось в такое счастье, поэтому радоваться я не спешила.