На другой день погода разведрилась. Солнце взошло яркое и чистое, и утро обещало теплый и погожий день. Осень — всегда загадка, вчера было пасмурно, все небо затянуто тучами, а ночной ветерок развеял тучи и хмарь, небо стало высоким и прозрачным, а земля заблестела золотом.
Солнце еще и на два пальца не оторвалось от земли, а со стороны улуса к Хагте приближалась пароконная рессорная повозка, в которой сидели двое. Правил лошадьми Церен Нохашкин, секретарь Шорвинского улускома партии, а рядом с ним сидел Чапчаев Араши Чапчаевич, ответственный работник вновь созданного Нижне-Волжского крайкома партии, куда с лета двадцать восьмого входила и Калмыцкая автономная область.
Давно не ездил по этой дороге Араши Чапчаевич, и его частые вопросы к Церену говорили о том, что многое здесь изменилось.
В Хагту они ехали, чтобы посмотреть новый колхоз, созданный лишь в этом году. Хагтинский колхоз был с улусе вторым, а по числу дворов, вступивших в него, самым крупным.
— Название-то колхозу хорошее придумали. А сколько дворов? Больше ста? И все вступили добровольно? — спрашивал Араши Чапчаевич. — Ты не перегнул здесь палку, Церен?
— Нет, Араши, — улыбнулся Церен. — А с названием помучиться пришлось. Сначала мы назвали «Вперед, к мировому коммунизму», а потом подсократили немного: просто «Уралан».
— Правильно. Зачем длинные названия, их трудно запоминать, — подхватил Араши.
— Так что теперь здесь больше ста дворов. Тридцать пять — коммунары, очень надежные люди, в основном батраки, — говорил Церен. — Хозяйство у них уже большое. Около двух тысяч овец, триста голов крупного рогатого скота и около ста лошадей.
— Да, крепкое хозяйство. Только бы туда хорошего руководителя, умного, чтобы не испортить наше новое дело, — сказал Араши Чапчаевич.
— Председателем избрали комсомольца Бамбыша Очирова из хотона Кукан. Дельный парень, с работой справляется неплохо, — охарактеризовал его Церен.
Так вели они спокойную беседу, пока не увидели на дороге транспарант, написанный на красной материи: «Да здравствует XI годовщина Октября!»
— Вот и транспарант этот председатель написал собственноручно, — с гордостью сказал Церен.
— Это хорошо, что он инициативный, — задумчиво произнес Араши Чапчаевич. — Но хорошо ли, как ты думаешь, если он будет сам в каждой бочке затычкой. Ведь организовать значительно сложней, чем самому все сделать?
— Дело в том, что здесь сложнее с вопросом написать, чем организовать, — горько усмехнулся Церен. — Неграмотные или полуграмотные…
Давно остались позади купола двух дунд-хурульских храмов, а сейчас уже отчетливо видно и селение, из труб валил бледный кизячный дым.
Въехали в село, празднично убранное. На всех общественных зданиях лозунги, на крышах красные флаги.
— Что я вам говорил? — обрадовался Церен.
— Молодец твой молодой председатель! — похвалил Араши Чапчаевич. — А это что за строение? — показал он на приземистый серый домишко. На небольшой площади толпилось десятка три нарядно одетых людей.
— Там исполком аймака… Но почему народ? Ведь сегодня только шестое ноября, — пожал плечами Церен.
Действительно, возле исполкома гудела веселая толпа.
— Может, раньше хотят отпраздновать одиннадцатую годовщину Октября, — заметил Араши Чапчаевич.
На крыльце стояли: председатель аймака Нарма Точаев, председатель сельского кооперативного общества Ноха Улюмджиев, учитель Доржи Антонов, молодой председатель колхоза Бамбыш Очиров и его заместитель Гаха Улюмджиев — словом, все местное начальство. Здесь же были: Бюрчя Азыдов с перебинтованной головой, его сын Анджа, овчарка Галзан — сторожевая собака Бюрчи — и раздосадованный Лиджи Бергясов. К крыльцу не пробиться, за гамом и смехом люди не услышали даже подъехавшей повозки.
— По какому случаю собрались, земляки? — крикнул Церен, и все мигом обернулись в их сторону.
Радости не было конца. Многие из молодых видели легендарного Араши Чапчаева впервые.
— Так что же случилось у вас? — спросил Араши Чапчаевич, когда поутихло.
— Это все из-за меня. — К нему подошел грузный человек с перевязанной ногой. — Нет, то есть из-за этого прохвоста Бюрчи…
— А не из-за его собаки? — крикнул кто-то шутливо.
Все опять весело засмеялись.
— Уважаемый Араши ахэ, я брат известного во всей Шорве Бергяса Бакурова. И они смеют… — человек неожиданно всхлипнул. — Вы к нам приезжали, давно. Помните, наверное?
— Да, помню и брата вашего и вас, — сказал Араши.