А потом заплакала…
… К вечеру Джейя успокоилась, но потухла, стала сосредоточенно-хмурой. Обсуждали всё по-деловому, по-джедайски, как на обычном совете перед боевой операцией. Комплектация и вооружение корабля Джейшина, состав и подбор отряда, схема лабиринтов Долины Темных Лордов, где Джейшин намерен был обрести артефакты Звездных Карт, указующих путь в систему Лехон… Везде чувствовались мысль и работа Джейшина. Она не удивилась бы, узнав, что план удаления Винду из Совета Ордена был разработан тоже Джейшином.
Ей оставалось лишь скрутить и любовь, и самолюбие и смириться, потому что до неё в конце концов дошло, что весь вопрос был решен уже давно, в деталях, окончательно, бесповоротно и без учета её мнения. Это была расплата за то, что некогда она, вольно или невольно, но, по сути, совратила Главу Ордена и одного из сильнейших джедаев в истории Ордена, который женился на ней вопреки законам и осуждению джедаев и все эти годы отстаивал своё желание иметь её женой, преодолевая очень и очень жесткое на него давление. Но умереть он решил по законам джедаев, и это был его выбор, с которым спорить она уже не имела права. Отданная ей жизнь – жизнь вопреки – это и была его плата за свободу в выборе смерти.
К тому же Джейя понимала, что отстранение её от участия в экспедиции было вызвано не пренебрежением ею, а здравым пониманием того, что тяготение её души в последние годы было вовсе не к войне, а к работе мирной, созидательной. Тот, кто предложил и отстоял её кандидатуру на поприще учителя юнлингов, понимал её душу лучше, чем кто-либо иной. Похоже, даже лучше, чем она сама.
Когда сопротивление Джейи было окончательно сломлено, их дом почтил личным посещением сам Джейшин.
… Джейя смотрела, как втекают в её комнату и обвивают кресло, в котором она сидела, кольца гигантского змея. Потом прямо перед её лицом на толстом стебле поднялась голова-цветок с огромными зеленоватыми мерцающими глазами, смотрящими прямо в душу, обволакивающими непривычным для них ласковым теплом.
- Джейшин. Рада тебе.
- Приношу приветствие. Вижу в тебе покой. Это хорошо.
- Была и скорбь! Слишком много потерь!
- Будут и обретения. Ты увидишь. Это новая дверь. И новый Путь.
- А было – что?
- Тупик.
- Тупик… – тихо повторила она.
- Без роста. Это – не покой. Застой. Ты понимаешь это.
Она кивнула.
Долго смотрела в теплое мерцание его летних глаз. Потом сказала:
- Я люблю тебя.
Получила ответ:
- И я люблю тебя.
- Это значит, что мы больше не увидимся?
- Да. Но это новая дверь и новый Путь. Для нас – тоже.
- Да пребудет с вами Сила!
- Да пребудет с тобой Сила!
…Джейя вошла в зал, где тренировались юнлинги, и села в дальнем углу. Она знала, что магистр Торео заметил её, но не подал вида, он вообще не переносил, когда вмешивались в учебный процесс. Через некоторое время он приказал малышам практиковаться самостоятельно и подковылял к ней. Джейя поднялась с пола и склонилась в глубоком поклоне падавана перед Наставником, которым приветствовала всю жизнь одного лишь Йоду.
- Зачем явилась? Сюда тебя никто не звал! – проскрипел Торео.
- Да, к сожалению, повестка прийти была не сюда, а на Совет Магистров, – кивнула Джейя, совершенно игнорируя его вредный тон. – Мне нужен совет. И у меня есть вопрос.
- Вот как! Все твои советчики оставили тебя?! – ехидно расхохотался магистр Торео. – А своим умом жить уже отвыкла?
- Практический ум никогда не был моей сильной стороной.
- А что же у тебя было сильным?
- Преданность Пути, Ордену, Наставнику, друзьям. И – благодарность.
Торео сощурил свои и без того узкие щелочки глаз и пробурчал себе под нос что-то вроде «да, как не было ума, так и нет…». И внезапно властно произнес:
- Молчи! Что бы ни говорили!
Джейя снова глубоко поклонилась, поднялась и направилась к выходу.
- Эй! – проскрипел ей вслед Торео. – Ты говорила о вопросе.
Джейя уже всё поняла сама, но послушно вернулась:
- Кто ходатайствовал за меня?
- Как будто ты не догадалась?!
- Я догадалась, что перед Советом ходатайствовали вы, – тихо ответила Джейя. – Я хотела спросить… кто ходатайствовал перед вами?
Торео насмешливо выпрямился и сложил свои маленькие ручки на груди:
- Да ну?! Ты ведь поняла и это! Иди! И пусть умение смолчать в нужный момент тоже станет твоей сильной стороной!
… Она шла по обширным коридорам и залам Храма к центральному лифту, на котором поднимались на самую высокую башню Храма, в Зал Советов. Спокойствие наполняло её душу, как присутствие мастера Йоды, словно впереди ожидалась долгожданная встреча с ним, а не с теми, кто изгнал из Ордена Винду и способствовал отправке и его, и Джейшина на край света на погибель. Но в душе Джейи царила тишина. Магистр Торео, преданный друг и выученик Йоды, не стал бы давать ей совет, который она не смогла бы исполнить. Тот, кто сидел сейчас в кресле гранд-магистра, которое двадцать лет достойно занимал Винду, и те, кто являлись членами Совета Ордена, они были ни лучше, ни хуже тех, кто занимал эти посты сто или тысячу лет назад. А Джейю никогда не интересовала политика или борьба за власть. Она всегда шла своим Путем, и чаще всего именно вопреки политике или борьбе за власть.
… Зал Совета. Двери распахнулись, и она вошла. Коротким традиционным поклоном поприветствовала сразу всех присутствующих, обвела зал невозмутимым взором и приняла позу, в которой обычно предстояла на разборках перед Винду и которую он называл «вызывающе вежливой»: ноги на ширине плеч, руки спереди в замке, голова немного опущена. Понимала, что её сейчас изучают и просвечивают со всех сторон, и знала, что ощущают лишь тишину и покой – достаточно высокого уровня. Заметила, что начали переглядываться и делиться негромкими репликами. И вдруг по паре фраз осознала суть проблемы: оказывается, наставнику юнлингов по Уставу Ордена полагается быть магистром! В свое время Магдус несколько раз предлагал ей пройти аттестацию на магистра, заявляя, что заслуг у нее для этого, после той же войны с ситхами, более чем достаточно, но она отказывалась, во-первых, потому что была более свободолюбива, чем честолюбива («авантюролюбива», уточнял Магдус), а во-вторых, магистром был Джейшин; предоставлять же свой совещательный голос в Совете наравне с голосом Джейшина Джейе казалось просто кощунственным.
Сейчас ей казалось кощунством проходить испытание на магистра перед Советом Ордена, изгнавшего из своих рядов Магдуса!
Джейя уже открыла было рот… «Молчи! Что бы ни говорили!»… закрыла…
… Вернувшись домой, включила экран связи в режиме ожидания, долила воды в вазы с лилиями. Потом упала навзничь на кровать и стала думать…точнее, просто позволила пронзительно живым ещё воспоминаниям протекать перед глазами…
… Половину последнего дня перед отлетом они провели с сыновьями, вторую половину вдвоем бродили среди пестрых людских толп Корусанта. Джейя, с закаменевшей на лице улыбкой, прижималась к Магдусу, жадно впитывая тепло его тела и всё, что он шептал ей в завещание, и панически боялась остаться с ним наедине, потому что не представляла, в какую форму может вылиться тогда её отчаяние. По той же причине она заранее попросила его о милосердии: незаметно добавить ей снотворное, чтобы она не смогла вовремя проснуться и присутствовать при отлете. Она проснулась действительно в очень позднее утро, одна, в комнате, залитой белым солнечным светом, на постели, усыпанной лепестками её любимых белых лилий, вокруг кровати стояли вазоны с белыми лилиями, а она была рада тому, что голова тяжелая и бесчувственная после снотворного, и потому нет ещё ни слез, ни тоски, а только одна эта тупая боль «похмелья», которая подольше бы не проходила…
… На пульте связи замигал сигнал. Она рывком подсела к экрану. Магдус.
- Как прошел Совет?
- Спроси у Совета, как он там шел, – слабо усмехнулась она. – Мне было велено молчать, я и промолчала всю дорогу. Сами всё обсудили и решили без моего участия. Теперь я магистр Скайуокер!