Ещё Юрий Кузнецов был скуп на похвалы. Он редко писал предисловия к какой-то книге. Слышать от него хоть маленькое одобрительное мнение стоило немалого. Когда он написал предисловие к сборнику стихотворений отца, изданному в издательстве «Художественная литература», отец не мог поверить этому. Причём это было написано так мастерски и красиво, что об отце говорили повсюду в Азербайджане. Своим мнением он мог сделать человека знаменитым. Потому что все знали — Юрий Кузнецов не льстил никому. Он ценил талант и настоящую поэзию.
Гюльзар Исмаил
2008 год.
Гюльзар Исмаил — дочь азербайджанского поэта Мамеда Исмаила. Кандидат юридических наук. Работает в Финляндии, в Хельсинки.
Введённый в литературный процесс, вживлённый в него усилиями Кожинова и многих других людей Кузнецов очень быстро взял типично-стандартный имидж советского литератора в соответствии с общепринятыми принципами эпохи «застоя» — вступил в Союз писателей, заседал в парткомах, во всевозможных комиссиях, служил в издательствах «Современник» и «Советский писатель», в журнале «Наш современник», преподавал в Литературном институте, как обычный литчиновник тех лет <…> Значение его как личности, творческой индивидуальности преувеличено: это — не тот поэт, который продолжил традиции великой русской классической поэзии.
Инна Ростовцева
(Из беседы с Игорем Михайловым, «Литературная учёба», 2008, № 6).
Я могу сказать с чистой совестью, несмотря на то, что его взгляды мне не близки, но Юрий Кузнецов — очень крупный, выдающийся поэт. Утрату которого так называемая либеральная творческая интеллигенция так и не заметила.
Михаил Синельников
(18 марта 2008 г.).
Синельников Михаил Исаевич (р. 1946) — поэт. В 1968 году он окончил Ошский пединститут. Его первая книга стихов «Облака и птицы» вышла в 1976 году. Особенно стоит отметить заслуги Синельникова как переводчика.
В стихах Юрия Кузнецова есть строго выверенная ось симметрии. Впечатление, что крутани его, и стихотворение будет вращаться как варёное яйцо, долго, не задевая никакие предметы на столе. Но потом вращение надоедает и «яйцо» останавливаешь рукой.
Михаил Андреев
(«Литературная Россия», 2009, 13 февраля).
Андреев Михаил Васильевич (р. 1954) — поэт, который, по наблюдениям Инны Ростовцевой, «всегда держал в нашей поэзии антилирическую, антирубцовскую, если так можно выразиться, ноту». В своё время его стихи привлекли внимание Иосифа Бродского. Однако популярность приобрела не его лирика, а тексты к песням, которые исполняли группы «Любэ», «Иванушки Интернэшнл», «Корни» и «Фабрика».
Мы — дети войны; невольно обнаружилась некоторая схожесть детских впечатлений. Похоронный треугольник невольно связал нас в некое братство своего времени; за нами молодёжь народилась уже иная, не испытавшая раннего голода и трагизма жизни. Судя по стихам, Юрий Кузнецов был уязвлён сиротством, гибель отца наложила отпечаток на характер. Он постоянно вспоминает войну, но вспоминает с торжеством победителя и мужеством воина. Отсюда, быть может, некоторая нелюдимость и скрытность; некому было прикрыть грудью и приходилось защищаться самому. Отсюда одиночество, ветер, бездна, откуда не возвращаются; бездна, в которой борются стихии, куда отчего-то манит, до жути в груди, до сердечных спазм. «Шёл отец невредим», — и вдруг бездна, лишь клуб страшного вихря в лицо из тёмной сосредоточенной в себе глубины, где таится иная, недоступная пониманию жизнь. Сколько счастия ожидалось с возвращением отца, — и вдруг пустота. «Отец!.. Ты не принёс нам счастья!» — жестоко восклицает отрок. Утрата долго казалась невосполнимой, эту брешь мог заполнить лишь живой отец и больше никто. И с другой стороны, — размышляет позднее Кузнецов, — ну, предположим, вернулся бы отец с войны, и что? Стал бы я благополучным генеральским сынком, и поэтический родник, открывшийся из тайных недр, скорее всего, замутился бы, иль заилился и иссякнут… Гибель отца — детское горе, которое позднее потухает и погружается в забвение, но гибель отца — и благое страдание, из которого проклюнулся поэт.