Потом до них добралась подмога. Слава тут же бросил пистолет и поднял руки, чтобы не пристрелили, не разобравшись в полутёмном помещении. Ольга что-то ему кричала, а может, не ему, а омоновцам, но Слава не слушал. Ему нужно было чуточку прийти в себя, а уж потом что-то говорить или делать. Он только что с ходу завалил двух человек за пять секунд, и почему-то это ввело его в ступор…
* * *
— Живой? — Инга подошла, не обращая внимание на беготню и ажиотаж вокруг. Стояли машины, разворачивалась "скорая", кто-то что-то громко требовал.
— Что со мной сделается? — ответил парень, оглядывая творящийся вокруг них упорядоченный хаос. — Хорошо тут! Светло! Не то, что в тоннелях… Как там Сокольский?
— Что с ним сделается? — в тон ему ответила Инга. — По сигналу маячка его легко было отследить и подмога явилась почти вовремя. Я вот думаю: почему нельзя было как-то по-другому вычислить логово этого Арлекина?
— Ты сама говорила: если бы Олег не погиб, он наверняка успел бы передать сведения. А так…
К одной из "скорых" подкатили носилки с Марком Лисовским. Ольга тут же вывернулась из-под руки санитара, заботливо прикрывающего её синей форменной курткой, и подбежала.
— Марк!..
Врач удержал её за руки.
— Не надо его трогать.
— Что с ним?
— Две пули в ноге, рёбра сломаны, рваная рана на лице. Что сверх того — увидим в больнице.
— Я поеду с вами! — решительно заявила она и никто не стал препятствовать.
У Марка кожа на щеке была разорвана до мяса. То ли пуля рикошетом задела, то ли осколок, то ли сам напоролся на искорёженный кусок решётки. Открыв глаза и обнаружив рядом с собой Ольгу, он сделал попытку улыбнуться.
— Вот, Оля… Теперь у меня ещё и шрам будет, — проговорил он тихо, словно хотел извиниться.
Ольга только головой замотала. Она вдруг поняла: "Он знает, что я нём думаю… о его внешности! Конечно, знает. Всегда знал."
— Это тебе уже не повредит, — ответила она твёрдо, и уселась рядом.
Марк закрыл глаза. Ему хотелось хоть ненадолго ускользнуть от суматохи, боли и переживаний. Всё уже закончилось и он имел законное право ненадолго отключиться от всей этой действительности.
Эпилог
Игорь стоял у могилы своего брата. Сегодня никто не назвал бы его ни сереньким, ни незаметным. Наоборот, он оделся получше, в тёмно-серое драповое пальто с поднятым воротником, и это пальто, дорогое, от престижной фирмы, выгодно подчёркивало его стройную и развитую фигуру. Светло-русые, чуть вьющиеся волосы отросли длиннее обычного, от чего лежали благородной гривой. И в лице его, строгом и сосредоточенном, чувствовалось нечто аристократическое, соответствующее фамилии. Правильная линия носа и резкая складка между бровей только подчёркивали впечатление.
В будний день на кладбище почти никого не было. Незнакомая женщина, проходя мимо, глянула на Игоря и подумала: "Какой красивый мужчина…" — и пошла дальше со своими пластиковыми бутылками мутноватой воды.
Игорь достал из кармана гранёный стакан и, наклонившись, вдавил донышко в песчаный холмик, у изголовья, рядом с гранитной плитой, на которой было выбито:
"Олег Сергеевич Сокольский
12.02.1976 — 25.05.2016
Брату и другу".
Игорь не спеша отвинтил крышку на полулитровой бутылке и налил полный стакан водки. Сверху положил кусочек серого хлеба. Потом отступил на шаг и сел на стандартную кладбищенскую скамейку. Вокруг валялись скрученные, потемневшие листья тополя. Осень уже всерьёз взялась за Питер и его окрестности, раскрашивая в пёстрые тона и мокрые краски, рассыпая жухлые листья и пригибая траву к земле.
Игорь налил в пластиковый стаканчик ещё водки и посмотрел на могилу.
— Вот так-то, Олежка, — сказал он. — Это льстит, когда у тебя такой умный и смелый брат. Был…
Он запрокинул голову. С утра моросил дождь, но сейчас распогодилось и сквозь рваные облака проглядывало удивительно синее небо. Игорь подождал, когда высохнут глаза, длинными глотками выпил водку, поморщился, потом зажевал кусочком хлеба.
— Я всегда думал, что это ты будешь пить водку на моей могиле. Странно, да?
Инга, в светлом плаще и изящных полусапожках, появилась бесшумно откуда-то сзади и присела рядом с ним на скамейку.
— Знала, что ты здесь.
— Выпьешь?
— Я не пью… Но сегодня выпью.
Он плеснул на донышко стаканчика чуток водки и Инга проглотила её, не раздумывая.
— Тебе надо родить ребёнка, — сказал ей Игорь.
— С чего это?
— Не век же в полевых агентах бегать. Выйдешь на пенсию — будет кому о тебе заботиться…
— А не пошёл бы ты, Сокольский! — высказала она в своей обычной манере, без особого выражения.
— И то правда. — Он допил водку прямо из горлышка и завинтил крышку на пустой поллитровке. — Идём.
Они встали и вышли на дорожку. Проходя мимо мусорного бака, Игорь махнул рукой, не глядя забросив в него пустую бутылку.
— Как там Славик? — спросил он, засунув руки в карманы пальто. — Я немного отстал от жизни за последние три недели.
Инга тут же подцепила его пальцами под локоть и придвинулась ближе.
— По-моему, ему нравится его новая работа.
— Ещё бы! А Марк?
— Выздоравливает. У него точно девять жизней, как ты думаешь?
Они помолчали, но Игорь ещё не закончил с вопросами:
— А его бывшая?
Инга пожала плечами.
— Сидит пока с Дашенькой, в его квартире, а что будет дальше — кто знает…
— Да уж! — Игорь привычно-кривовато усмехнулся. — Мы знаем всё о шпионах и террористах, но ничерта не смыслим ни в других людях, ни в жизни.
— А кто в ней хоть что-то смыслит? — критично заметила Инга. — Сам говорил: звено цепи и всё такое.
— Было дело, — согласился Игорь. — Чем дольше живёшь — тем больше убеждаешься, что тебе видна только пара соседних звеньев. Остальное — загадка.
— Меня устраивают те звенья, которые я вижу, — заметила Инга и он кивнул, соглашаясь с её доводом.
Они не спеша побрели по влажным плитам дорожки в сторону выхода с Южного кладбища…
Книга 2. Синоптики не обещают. Часть первая. Вопросительные знаки
Пролог
(Глубокая осень 2016 года)
— Сколько стоят эти цветочки?.. Ого! А эти? Да вы что, откуда вообще такие цены?! Можно подумать, у вас нет конкурентов в этом городе.
— Странный какой-то, — проворчала продавщица, глядя вслед уходящему от её благоухающего прилавка мужчине. — На бедного вроде не похож.
— А кто их разберёт? — откликнулась её соседка. — Сейчас иных бомжей можно определить только по запаху.
— Ну да! — отмахнулась цветочница. — Ты его руки видела? Не у каждой бабы такой маникюр! Я знаю о чём говорю, раньше в слоне красоты работала. На такие ногти нужно час потратить! Их самому себе не сделаешь.
— Ногти — как ногти. Я не посмотрела, — призналась соседка. — А чего на цветы перешла?..
Разговор удалился от предмета обсуждения на превратности судьбы, а мужчина с ухоженными ногтями вышел из одноэтажного павильона, построенного в стиле соседствующего с ним Витебского вокзала, и направился вдоль Введенского Канала. Ещё до середины 1960-х здесь действительно был канал, который соединял собою Обводный и Фонтанку, но его безжалостно засыпали и от водной преграды осталось одно название. Улица была не очень оживлённой, поэтому, пройдя павильон и свернув к проезжей части, незнакомец с ухоженными ногтями рискнул перейти на другую сторону, к бизнес-центру. Возвращаться на переход было далеко.
— Вон он! — встрепенулся сидящий рядом с водителем человек. Старенькая "Лада", цвета "кофе с молоком", стояла припаркованная ближе к перекрёстку.
Водитель тут же завёл мотор.
— Кстати, — бросил он. — Не надо искать удобного момента.
— Уверен? Может, подождём до вечера?
— Уверен!
"Лада" тронулась с места и тут же пошла на разгон. Человек был уже на середине проезжей части и почему-то не обращал внимания на то, что делается на дороге. Он обернулся в последний момент. Ударом его отбросило, как манекен, который используют при моделировании катастроф. "Лада" вильнула и помчалась вдоль вокзальных строений, в сторону Обводного канала.