— Какое кино? — Хозяин был сбит с толку и на порчу имущества не обратил внимания.
— То, которое по ящику твоей охраны идёт, — буркнул Ольгин, держась наготове и не собираясь больше поддаваться. — Камер понавешали, а пользоваться не научились?
Хозяин понял, усмехнулся и дал знак охранникам, чтобы не лезли больше.
— Заметил? Ну, извини, — сказал он, подходя. Ольгин подался от него, но убегать не стал, тем более, что для этого пришлось бы выбить стекло и прыгать со второго этажа. — А ты шустрый и соображаешь быстро. Молодец. Не бойся, Катюша мне не жена, а секретарша и помощница.
— Да? — Ольгин бросил взгляд на девицу, успевшую поправить причёску и платье. — Как-то не успокаивает…
Она вальяжно прошлась по комнате, достала из шкафчика аптечку и подошла к нему.
— Сядь, у тебя кровь идёт. Нечего ковёр пачкать.
Хозяин отступил. Ольгин позволил усадить себя на диван и промокнуть тампоном кровь, но наблюдал за хозяином и его "братками" очень внимательно.
— Так ты раньше работал на Никитина? — спросил хозяин, присаживаясь на край столика. — И что, он был доволен?
— Не был бы доволен, не написал бы рекомендацию, перед тем, как пустить себе пулю в висок, — проворчал Ольгин.
— Странная история, — заметил хозяин, внимательно глядя на Славу.
— Ага! — согласился тот. — Я тоже удивился. Стреляться из-за женщины давно из моды вышло.
— Так почему он это сделал?
Ольгин пожал плечами и отодвинул от себя руку секретарши.
— А я знаю? Никитин меня держал потому, что я вопросов не задаю. Что у него там было и почему — меня не касалось.
— Хорошо! — Хозяин хлопнул себя по коленям и поднялся. — Я возьму тебя на испытательный срок. Чем-то ты мне нравишься. Обещаю, больше шуток не будет. Ты не в обиде?
— А смысл? — пожал плечами Слава. — У каждого свои методы.
"Что шуток не будет — я уже заметил", — мысленно признал он.
— Вот и ладно! Оденьте его приличнее и объясните, в чём будут его обязанности.
С этими словами хозяин удалился, оставив Ольгина в обществе своей коварной секретарши и двух телохранителей.
— У вас так со всеми новичками обращаются? — спросил Ольгин.
— Будь уверен, это далеко не всё, — ответил на его вопрос один из парней. — За ту зарплату, которую здесь платят, можно и больше стерпеть.
— Ну, не знаю, — протянул Ольгин. — Я этой зарплаты ещё не видел.
Катя усмехнулась и похлопала его по плечу.
— Тогда расслабься и не падай духом. Своё получишь.
"Вот в этом я почему-то совершенно не сомневаюсь", — подумал Ольгин про себя, но вслух говорить не стал.
* * *
— Эй! Есть кто дома?!
Малышев, растрепав свои седые волосы для живописности и припустив рубашку, чтобы создать впечатление "пивного брюшка", стоял перед домиком, оглядывая его, словно решал для себя проблему: не попробовать ли заклинание Бабы Яги, чтобы "избушка" повернулась к нему передом. Пауза затягивалась, но Михаил Иванович решил не сдаваться и снова крикнул:
— Эгей! Нету что ли никого?!
Сложно было понять, происходит ли что-то внутри дома, но Малышев заметил тень за занавеской. Кто-то осторожно разглядывал его. Наконец, дверь скрипнула и наружу вывалился пожилой мужичонка с мятым, как из жёваной бумаги, лицом.
— Тебе чего? Это частная территория!
— Да ладно! — не поверил Малышев. — Слушай, отец! Не найдёшь пару десятков кирпичей целых?
— Сам ищи! — недружелюбно огрызнулся сторож.
— Да тут чёрт ногу сломит! — Для наглядности Малышев пнул какой-то камешек. — Ну тебе жалко, что ли? Наверняка ведь знаешь, что где лежит, а я в этом хаосе до ночи копаться буду. Десяточек бы кирпичиков!
— Сколько?
— Ну, три десяточка! С меня бутылка!
Сторож засомневался и даже оглянулся на дверь, но потом наверное решил, что дольше будет препираться.
— Ладно, найду, — проворчал он. — Ты что, в руках их потащишь?
— Да у меня машина вон там на дороге. — Малышев махнул рукой в сторону посёлка.
Сторож ещё посомневался, потом буркнул: "Подожди", — и исчез в доме. Через несколько секунд появился в засаленной "Аляске", которой в этот обед стукнуло четверть века.
— Пошли! — скомандовал он и двинулся в сторону ближайшего корпуса.
Малышев, спотыкаясь и сопя, потопал следом.
— Да что же такое! — возмущался он. — Нарочно, что ли, здесь арматуру накидали?
— Ты столько лет без дела простоишь — из тебя тоже арматура полезет, — пообещал ему сторож.
Зайдя внутрь, через пустой дверной проём, старик указал рукой на кучу в углу.
— Вот в ней можно и больше выбрать, — сообщил он. — Таскать-то как в свою машину будешь?
— Да придумаю что-нибудь, — пообещал Малышев, оглядываясь и подходя ближе, но не к куче, а к сторожу. — Тихо, дядя! — Ствол упёрся старику в шею и Малышев, растеряв свою неуклюжесть, с профессиональной быстротой накинул старику на запястье наручник, толкнул к сохранившейся в окошке решётке и пристегнул вторым наручником к прочным стальным прутьям.
— Ты кто такой?! — пытался было возмутиться сторож, но тут же умолк, когда Малышев вторично ткнул в него пистолетом.
— Полиция! Молчи или пристрелю. Понял?
Старик усиленно закивал, поверив в серьёзность намерений этого странного типа, который в равной степени мог оказаться и полицейским, и бандитом, пришедшим по следам живущей у него парочки.
В домике оставалось двое, но и их было бы неплохо разделить, чтобы не устраивать долгих препирательств. Когда Малышев присоединился к коллегам, Костик вполголоса доложил:
— Сзади дверей нет, окошко маленькое. Но всё равно, если захотят — могут пролезть.
— Попробую ещё одного выманить, — решил Малышев, но Николай удержал его за рукав.
— Иваныч! А если у них стволы?
— Что ты предлагаешь?
Подчинённый пожал плечами.
— Ладно, Костик меня прикроет, а ты дуй в обход и карауль с обратной стороны.
Всё бы получилось, если бы бандиты не занервничали раньше времени. А может, польстились на сообщение о машине, которая по словам "искателя кирпичей" стояла совсем близко. Один из убийц выскочил на крыльцо с двустволкой как раз в тот момент, когда Малышев возвращался к дому.
— Там дедок ваш в яму свалился! — сообщил бандиту опер и остановился, непонимающе глядя на ружьё. — Ты чего?! Говорю же, яма там!..
Хозяин двустволки прищурился — и Малышев моментально понял: выстрелит! Прямо сейчас! Оставалось дёрнуться вбок и упасть. Бабахнул выстрел. Малышев перекатился по камням, выхватил пистолет, мгновенно поднявшись на колено. Костик опередил его: бандита отбросило назад, палец его ещё успел спустить курок, но второй заряд дроби ушёл в небо.
— Молодец! — выдохнул Михаил Иванович, нацеливаясь на окна, и только тут почувствовал, что плечо отчаянно жжёт. Из-за дома послышался ещё один выстрел. — Костя! К Коляну!
Когда они обежали дом, всё было уже закончено: второй бандит лежал носом вниз и Николай, стоя коленом на его пояснице, сноровисто защёлкнул на его запястьях наручники. Малышев сунул руку под куртку и ощутил пальцами, как набухает тёплой влагой свитер на левом плече. Больно! И даже очень! Он поморщился.
— Иваныч! Ранен? — Колян уже подскочил к нему, оставив бандита валяться оглушённого и в наручниках.
— Зацепило маленько, — признал Малышев. — Вот собака! Ничего, вроде по поверхности мазнуло. Рука действует.
Минут через пять он сидел на крыльце дома, стянув с плеч куртку, и Колян наскоро перебинтовывал его рану. Выстрелом дробовика плечо задело по касательной. Рядом стояла автомобильная аптечка. Шофёр, чтобы не терять времени, помогал Костику осматривать застреленного им бандита.
— Повезло тебе, Иваныч, — заметил Колян. — Действительно только зацепило. Но вот тут пара дырочек и выхода с другой стороны нет, так что доставать местному доктору из тебя дробины!
— Старею, — мрачно проворчал Малышев. — Двигаюсь медленно. На пенсию пора…
Он думал о своём обещании, которое дал Сокольскому и которое сможет выполнить только наполовину. Бандит, который стрелял в него из двустволки, больше уже никому ничего не расскажет.