"Жаль, что ты такой упорный…" — подумал Сокольский, но довести мысль до конца не успел.
— Я не уйду. Это и моё дело тоже, — сказал Виктор, постаравшись, чтобы на этот раз голос прозвучал спокойно. — Из-за них умер близкий мне человек. Самый близкий! И из-за вас двоих тоже. — Он мотнул головой в сторону блондинки. — Если бы не вы… Вы мне всю жизнь с ног на уши перевернули, а теперь хотите, чтобы я ушёл?! — Под конец он снова начал заводиться.
— Прогонишь — он сам начнёт копать, — подала голос Инга. Она запрокинула голову, выцедила из стаканчика последние капли коричневой жижи и облизнула не накрашенные губы. — Будет путаться под ногами — только хуже сделает, а в результате его всё равно грохнут. Лучше сам пристрели.
Она смяла пустой стаканчик, соскользнула с пыльного капота и пошла в обход машины на водительское место. Виктор посмотрел ей вслед. Было на что: девица двигалась по неглубокому песку раскованными, кошачьми движениями, так что взгляд невольно соскальзывал на уровень её круглой попки. Сокольский тоже посмотрел ей вслед, подумав: "Тут ты права, лучше держать Витька на виду. Уж больно шустрый".
— Ладно! — отвлёк он Чехова. — В машину!
Виктор явно почувствовал прилив сил, кивнул и с готовностью полез на заднее сидение.
— На переднее, — осадил его Сокольский…
Глава третья. Призрак детектива
— Геннадий Антонович! Срочный звонок по второй линии!
Директор отвлёкся от сводки.
— Слушаю! — сказал он в трубку и махнул секретарше, чтобы та убралась.
— Носков! Вы меня подставили!
Геннадий Антонович встрепенулся. Голос звучал приглушённо, но сомнений в своей принадлежности не оставлял.
— Сокольский?! Сколько раз я говорил, чтобы вы не звонили мне на этот телефон?!
— У меня не было выбора.
— Как это? — Носков насторожился. — И что вы такое говорите, как я мог вас подставить?
— Откуда объект узнал, что я слежу за ним? Скажете, не от вас? — Теперь Сокольский говорил отрывисто. — Меня поджидали на выходе, сразу после того, как я отправил вам запись! Я еле ушёл от них.
— Погодите! А я-то думал: куда вы пропали! — осенило Геннадия Антоновича. — Надеюсь, те люди, которые вас поджидали… м-м-м… Они не узнали, на кого вы работаете?
— Пока нет, — сухо ответил Сокольский.
— Что значит: пока? — Носков разволновался. В двери заглянула секретарша, но он так категорично глянул на неё, что она тут же исчезла. — Слушайте, Сокольский! Я вас не подставлял. Это не в моих интересах!
— Нам надо встретиться, — перебил его собеседник.
— Хорошо! Давайте на старом месте…
— Нет! Выходите прямо сейчас. На стоянке слева, через четыре машины от поворота, стоит вишнёвая "Лада Гранта". Я жду.
Сокольский прервал звонок. Геннадий Антонович посидел минуту с трубкой в руке, но потом решительно встал, набросил плащ и пошёл к выходу.
— Меня ни для кого нет, — бросил он секретарше. — Плохо себя чувствую, хочу пройтись.
Он спустился вниз и вышел из здания. Погода радовала почти по-летнему, но Носкову было не по себе. Он прогулялся туда-сюда, издали заметил нужную машину и, стараясь не спешить, направился в её сторону. Подойдя, ненавязчиво оглянулся, потом открыл дверцу и сел рядом с водителем.
Сокольский смотрел на него. Выглядел он плохо: веки красные, вокруг глаз круги, он постарел, осунулся и, несмотря на тёплую погоду, кутался в тёмное пальто и шарф, так что наружу торчал только его породистый нос с едва заметной горбинкой.
— Что с вами случилось? — обеспокоился Носков.
— Меня выследили люди Шеллера, — ответил Сокольский. — По-моему, я это уже говорил.
— Хорошо, а что вы от меня хотите?
— Вы должны мне помочь.
— Олег Сергеевич! — Носков постарался говорить убедительно. — Вы взялись выполнить для меня работу, я за неё заплатил…
— Если Шеллер найдёт меня, он узнает, кто именно сделал заказ, — перебил его Сокольский, глядя в стекло перед собой. — Полагаю, ваша участь после этого будет не лучше моей. Почему вы не предупредили меня, кто именно должен с ним встречаться?
— Помилуйте! Я и сам не знал! — Геннадий Антонович даже возмутился. — Да и по записи об этом можно только догадываться!
— Но ведь Шеллер не в курсе, какого качества запись? — строго спросил Сокольский.
Носков вздохнул.
— Ну хорошо! — согласился он. — Я вам дам адрес, поезжайте туда…
— Нет! Я поеду с вами. Один раз я чуть не попался, теперь для гарантии, я хочу, чтобы вы сами меня отвезли.
Носков подавил в себе желание усмехнуться и кивнул.
— Хорошо! Будь по вашему. Сейчас я передам в офис, что меня не будет до вечера — и можно ехать. Но лучше пересесть в мою машину.
Сокольский согласился.
— Выезжайте со стоянки, я подсяду к вам после светофора, — пообещал он. — И смотрите, Носков! Мне есть чем защититься.
— Я не самоубийца, чтобы с вами драться, — буркнул Геннадий Антонович и выбрался из машины.
* * *
— Второй! Они свернули с Краснофлотского шоссе у магазина стройхозтоваров.
— Слышу, Первый! Вижу машину! Беру на себя.
— Данила! Смотри в оба! Там дач много. И близко не прижимайся.
Носков не ведал о слежке и осторожно вёл автомобиль по просёлку, всё дальше и дальше от шоссе. В одном месте дорогу ему перегородил колёсный трактор с ковшом.
— Ну куда ты лезешь! — выговорил в пространство Геннадий Антонович.
Трактор словно услышал его возмущение, подался назад, пропустив машину, и бодро покатил в другую сторону.
— Проехали мимо меня, — высказал тракторист в пространство. — Дальше перекрёстков нет.
— Принято! — отозвался наушник в его ухе.
— Не слишком близко? — спросил Сокольский, кутаясь в своё пальто. — Полчаса от города…
— Вы так и не ответили на мой вопрос, Олег Сергеевич, — напомнил Носков. — Вы ранены? Как вы от них ушли?
— Это два вопроса, — огрызнулся Сокольский, который упорно не желал разговаривать в машине, будто боялся, что Носков прячет под сиденьем микрофон. — Поговорим, когда доберёмся до места.
Носков глянул на него с таким любопытством, словно проверял, не стал ли Сокольский бледнее, и не собирается ли упасть в обморок.
— Плохо выглядите, — сказал он вслух. — Может быть, лучше было поехать в ближайшую больницу?
Сокольский не ответил, сунул нос в шарф и прикрыл глаза. Геннадий Антонович не стал его беспокоить, тем более, что они почти приехали. Он свернул к одному из участков. За забором возвышался старый, частично отремонтированный дом с верандой, украшенной наборными стёклами.
Едва машина заехала во двор и ворота закрылись, на обочине появилась девица в спортивной куртке и кепке, из-под которой едва выглядывали светлые волосы.
— Я на месте, — сообщила она своим невидимым собеседникам. — Пятый дом от бетонного мостика.
— Мы рядом, Ин! — отозвался один из коллег.
— Юраша! Попробуй ближе подойти, — предложила девица одному из оперативников, разглядывая из-за покрытого молодой зеленью куста рифлёный забор. — У тебя позиция удобнее.
Носков, пока они переговаривались, помог Сокольскому выбраться из машины и повёл в дом.
— Это не моя дача, так что здесь вас никто не станет искать, — ободрил он. — Отсидитесь недельку-другую…
— Я не собираюсь столько времени торчать в этой дыре, — полушёпотом высказал Сокольский.
Они поднялись на крыльцо и Носков открыл замок.
— Заходите, — он проводил Сокольского через веранду внутрь дома. — Посидите тут, в этой комнате. Я сейчас проверю, есть ли дрова в сарае. Дом с зимы ещё не протапливали как следует, так что здесь сыро. Я сейчас!
Сокольский не стал спорить и опустился в потёртое кресло. Геннадий Антонович, нервно зыркая по сторонам, направился к сараю. Там он некоторое время стоял, не зная, за что взяться. Ему попался на глаза тонкий бельевой шнур. Носков торопливо потянул конец, но в спешке только запутал. Дёргая верёвку, нервничая и всё время оглядываясь на дверной проём, он кое-как вытянул хвост примерно в метр длинной, снова оглянулся, бросил верёвку на верстак и принялся копаться в ящике с инструментами.