У меня в голове снова всплыло то расплывчатое слово, что я видел на зеркале. Берегись? Уж не Лаврина ли мне беречься? Пффф, и не таких чертей обламывал!
— Что же, господа. Встаньте друг напротив друга. Поклонитесь, тем самым вы выкажете уважение сопернику. Если дуэль идет среди людей чести, то всё равно при поклоне ни в коем случае нельзя опускать глаза. Вы просто обязаны следить за оппонентом. Всегда ожидайте подлого удара, таким не грешат даже святые, а уж эти ребята знают толк в боли. После поклона можете приступать. Так, а вы накинули Кольчуги Души? Хорошо, безопасность всегда должна быть на первом месте. Сходитесь!
— Михаил Павлович, а вы всё никак не успокоитесь? — спросил я с легкой усмешкой.
— Отнюдь. Я спокоен, как тысячелетний дракон, — на губах Лаврина тоже заиграла саркастическая ухмылка. — Но кто-то же должен составить вам компанию, так почему бы этого не сделать мне?
Как и в том переулке, за черным рестораном, Лаврин сразу же воспользовался магией огня. Правда, на этот раз он не полез врукопашную с мечом — из его правой руки вырвался огненный кнут.
О! Это что-то новенькое…
Со стороны девушек послышались ахи. Ну да, кнут выглядел зловеще, но вот каков же Лаврин в обращении с ним? Если таков же, как и с мечом, то я успею выспаться, прежде чем кнутовище коснется кожи.
Я же при помощи живицы создал водяное копьё. А что? Кто к нам с кнутом придёт, тот на копьё и присядет!
На этот раз Лаврин не стал очертя голову бросаться в атаку. Вместо этого он хищно согнулся, подобрался, словно кошка перед броском, а после пошел в правую сторону. Во как, неужели он и в самом деле подумал, что если я правша, то левая рука у меня слабее?
Когда огненный кнут свистнул в воздухе, то древко водяного копья тут же встретило его стремительный бег. Пусть копьё и из воды, но удар огня выдержало с честью. Даже не переломилось по линии соприкосновения.
Легким шагом я соскользнул с линии атаки, а после присел и крутанулся вокруг себя. Копьё же прокрутилось у меня над спиной и кончиком дернуло по носу Лаврина. Если бы не Кольчуга Души, то была бы у Лаврина хорошая зарубка. Запомнил бы, засранец, что к Южскому лезть не стоит!
Эх, это самомнение сыграло мне плохую службу — стервец изогнулся и хлестнул сверху вниз. Если бы я застыл на месте и без Кольчуги Души, то располовинило бы на хрен. Но я же не чурбак для колки дров, я по башке получать не собираюсь!
Шух!
Еле заметное отступление в сторону и тут же удар тупым концом копья в грудь Лаврина. Кольчуга Души и тут не подвела. Неплохое защитное заклинание у семейства Лавриных. Видно, что много времени уделяется проработке защиты.
Новый взмах кнута заставил меня сделать сальто назад. Красивое сальто, с упором на водяное копьё. Пока я приземлялся, Михаил дернулся вперёд, чтобы сократить дистанцию и тут же нарвался на острие копья, которое вспорхнуло в воздух и замерло возле его кадыка.
— Вы всё ещё хотите продолжать, Михаил Павлович, — как можно любезнее поинтересовался я.
— Конечно, ведь я толком ещё ничего и не начинал, — хмыкнул он в ответ и тут же кнутовище обвило древко огненной змеёй.
Я позволил копью отлететь в сторону, когда Лаврин дернул что было сил. Стоило копью воткнуться в деревянный пол, как оно тут же разлетелось брызгами. На возвратном движении огненный хлыст Лаврина ударился о подставленный щит из воды. Я же не дурак, чтобы просто так стоять и ждать, когда меня заключат в ласковые пламенные объятья. Именно поэтому загодя закинул живицу в правую руку и поднял для защиты.
— Неплохая скорость, — прокомментировал преподаватель. — Я впечатлен.
Пришлось разорвать дистанцию, чтобы ответить Копылову. Лаврин склонил голову на бок.
— Это всего-навсего щит, — улыбнулся я. — Рефлекторно выставил. Подумать даже не успел.
— Это хорошо, когда рефлекторно. Если подобные рефлексы помогают в бою, то попасть по такому человеку крайне сложно.
— Но можно! — вмешался в нашу беседу Лаврин и крутанулся вокруг своей оси.
Его огненный кнут разделился на две части. В каждой руке по кнуту. Один ударил по щиту, а второй хлестнул повыше. Если бы не втянул голову в плечи, то как раз бы по скуле и прилетело. Возможно, прошибло бы и Кольчугу Души. Но я не раз видел подобные подленькие приемчики, поэтому подобное не стало неожиданностью.
Как только Лаврин по инерции продвинулся дальше, чтобы на возвратном движении хлестнуть по ногам и по туловищу, я поднял вверх свободную руку. Капли разлетевшегося копья за спиной Лаврина моментально соединились воедино и целое древко прыгнуло мне в ладонь.
То, что на пути находилась задница Михаила, вовсе не интересовало подпрыгнувшее копьё. Под смешки древко ударило по пятой точке Лаврина, заставив того податься вперёд. А мне большего и не надо — быстрым шагом сократив дистанцию, я ударил щитом по рукам с кнутами, опуская их вниз. Тут же выпустил щит с копьём и ударил руками по ушам Лаврина с двух сторон.
Удар был не в полную силу, но ошеломить Лаврина удалось. Он отшатнулся, а потом помотал головой. В этот бы момент мне и всадить под дых с размаха, но я хотел выглядеть благороднее противника, поэтому просто развел руки в стороны. Послушные щит и копьё прыгнули в руки. Теперь я вновь выглядел как гладиатор на арене. Тот самый, который мог в одиночку против десятка львов выйти и всех ухайдакать.
Да, понт! Но как же без него, тем более что мне по статусу старосты положено. Да, нужно показать своё главенство над бунтовщиком и при всех его поставить на место. Чтобы у ребят отложилось в голове, что если напасть на старосту, то это чревато последствиями. Что староста это просто так не оставит, а найдет способ унизить и покарать.
— Тварь, я всё равно одержу верх, — прорычал Лаврин, сумев собрать глаза в кучу.
— Если только в сортире, и то потому, что того самого содержимого в тебе больше, — парировал я.
Наш разговор проходил негромко, адресованный только нашим ушам. Не нужно показывать неприязнь перед преподавателем и впрягать его в наши «шалости».
Лаврин соединил ладони воедино, в результате чего кнуты переплелись воедино. В его руках появился меч полутораметровой длины. Опасная штучка, такой лучше не бриться — ушей можно вмиг лишиться.
После этого Лаврин криво усмехнулся и бросился вперед, выставив меч на манер копья. Конечно же мне не составило труда увернуться от такого удара. Вот только…
Когда я начал делать пируэт, то заметил, что за мной находится Карамазова. В пылу боя мы приблизились к стоящей линии учеников и если я сейчас увернусь, то…
Он же пронзит ей грудь!
И это будет убийство по неосторожности, когда преподавателя накажут, а ученику ничего не будет. За Карамазову даже никто мстить не будет!
Все эти мысли пролетели у меня в голове за одну секунду, пока тело двигалось назад. Отбить удар уже не успевал. Отмахнуться щитом тоже, поэтому пришлось подставить плечо под удар. Для быстродействия пришлось убрать часть Кольчуги Души и надо же было мечу ударить именно в это место…
Раздался женский визг…
Сначала нервные окончания не поняли — что произошло, а в следующую секунду взвыли так, что у меня помутилось в голове. А как только помутилось, сразу почернело, словно кто-то резко выключил свет.
Глава 8
Получал ли я раны раньше?
Да как сказать… На самом деле жизнь ведьмака почти всегда состоит из одних только приобретений ран, а потом зализываний оных. Ведь мы боремся с теми, кто категорически не хочет расставаться с жизнью, зато почти всегда любит убивать. И почти всегда существо борется до последнего, топит до талого…
А при такой воле к жизни невольно существо будет наносить раны. И да, только от мастерства ведьмака зависит — скольким шрамам он позволит появиться на своей шкуре. Я старался ран не получать, но кто же меня спрашивает?
Вот и сейчас, лежа на спине с закрытыми глазами, я уже прикинул, чем буду заживлять рану и как можно быстрее восстановить рассеченные мышцы. Странным было то, что я не слышал гула голосов студентов. Неужели всем пофиг на то, что в их старосте сделали незапланированную дырку?