Лик Матери Гор вынырнул из темноты. Мы встретились взглядами – два крупных изумруда взирали бесстрастно и равнодушно, но, стоило отвернуться, как показалось – богиня недовольно нахмурилась.
Или то игра воображения?
Ладно, медлить нельзя. Сжав в ладони амулет, я отошла за колонны и прижалась к стене. Прежде я не пользовалась им для того, чтобы отвести глаза искателей, да и не была уверена в том, что он сработает против Каменных жриц, но рискнуть стоило. Тем более, здесь всегда лежали густые тени, а я достаточно маленькая и хрупкая. Незаметная.
Турмалиновый кристалл в серебряной оплётке нагрелся, возвещая об освобождённой магии. Я убрала со лба липкие пряди и выровняла дыхание.
Вот так.
Держись, Инира. Сегодня ты не одна, я выполню обещание. Внутри теплилась слабая вера в то, что боимся мы напрасно, что накручиваем сами себя, а ритуал совсем не опасен. Иначе стала ли Матушка Этера рисковать нашими жизнями?
Ох, лишь бы так и было!
Я так увлеклась, что не заметила, как пространство вокруг начало светлеть. Явились жрицы и засветили огни? Я попыталась шевельнуться, чтобы выглянуть из укрытия, но в этот миг начало происходить что-то странное.
Руку, в которой я сжимала амулет, с необъяснимой силой притянуло к скале – не успела я пикнуть, как она провалилась в камень, словно тот был кашей из глины. Меня захлестнула волна паники, я дёрнулась, как пойманная мушка – раз, второй.
Бесполезно!
Похоже, в этот раз я серьёзно разгневала богиню, а горы решили меня проклясть. С жадностью они набросились на ноги, захватили в каменный плен. Всё глубже и глубже я тонула в камне, чувствуя, как порода сдавливает кости. Вот-вот захрустят!
Ни звука не слетело с губ, камень начал покрывать грудь, живот, потом голову, лицо и шею… Словно мраморная скульптура я застыла в неподвижности, беспомощно вращая глазами. Рот был надёжно запечатан, так, что даже при всём желании я не смогла бы позвать на помощь.
Нет! Нет-нет-нет! Я совсем не хочу умирать!
Я отчаянно позвала Дар, попыталась нащупать внутри себя его золотистые ростки. Но он молчал, будто я стала пустым сосудом, не больше.
В этот полный ужаса миг я увидела Матушку Этеру. Она прошествовала в опасной близости – торжественно, с прямой спиной и задранным подбородком. Подошла к алтарному камню, поклонилась и метнула взгляд ко входу.
А мне только и оставалось, что молча глядеть на процесс, сгорая от ужаса. В голове не осталось ни одной связной мысли, я превратилась в беспомощный комок страха – жалкий и совершенно обездвиженный. А я ещё Инире помощь обещала, дура!
Верховная заговорила, и голос её, усиленный магией, разлетелся во все уголки святилища. Она приветствовала старших жриц, что собрались вокруг с горящими кристаллами в ладонях. Она говорила, что сегодня особенный день, и в их ряды готова вступить новая сестра, чтобы полностью посвятить себя службе нашей пресветлой богине.
Я отыскала на стене лицо Матери Гор – изумрудные глаза светились мягким, но вовсе не благодатным светом.
– Подойди, Инира! – Верховная протянула руку, и я, наконец, увидела подругу.
Она была в белой сорочке и с распущенными волосами – беззащитная и маленькая. Она вообще была чем-то похожа на ребёнка – со своим лицом в форме сердечка, с огромными испуганными глазами и пухлыми щёчками. Ступая на цыпочках, девушка приблизилась к Матушке Этере и склонила голову. Со спины к ней подошли две другие жрицы и, развязав тесёмки на горловине, помогли раздеться. Сорочка упала на пол бесформенной лужицей, и Инира предстала перед ними полностью обнажённой. От этого зрелища у меня сжалось сердце, а горы, которые держали меня в плену, загудели в предвкушении.
Что здесь происходит?!
– Ты готова? – спросила Матушка, глядя на девушку ласково. Так, как хозяин глядит на овцу, которую скоро поведут на заклание.
– К чему я должна быть готова, Верховная? – Инира зябко повела плечами.
– К оказанной тебе великой чести – стать старшей дочерью богини, старшей жрицей, хранительницей мира и безопасности Антрима.
Подруга кивнула.
Две сестры подхватили её под локти и помогли забраться на алтарь, улечься на спину. Инира делала это с неохотой – руки и ноги сгибались, будто она была плохо сделанной деревянной куклой. Конечно, подруга не могла меня видеть, и я пыталась докричаться до неё мысленно, утешить и подбодрить. Только кто бы помог мне самой?