Как будто его научили хорошим манерам.
- Моя Мэри... он хватал ртом воздух. - О да...
Она начала поглаживать его, медленно и приятно, и это так странно воздействовало на него. Секс делал его таким сильным, таким мужественным, охренительно опьяняя, и Рейдж гадал, как его плоть выдерживала этот невероятный рев эротической горячки... и все же Мэри полностью владела им и его реакцией, целиком контролируя его, доминируя над ним таким образом, что он делался абсолютно бессильным перед нею.
И черт подери, это было сексуально.
- Ты так прекрасен, - хрипло произнесла она. - Ох, посмотри на себя, Рейдж...
Ему нравилось, что она наблюдала за ним, смотрела, что она с ним делала, наслаждалась своей хваткой - буквально. И как будто он не мог сам ее коснуться, как будто он должен был быть хорошим мальчиком и держать руки при себе, и она могла лишь наслаждаться тем, что ставит его на колени, и только у нее одной есть эта власть.
В конце концов, несмотря на расстояние, разделявшее их в последнее время, для Рейджа ничего не изменилось. Мэри оставалась единственной женщиной, которую он хотел, видел, чей запах ощущал, и с кем ему не терпелось остаться наедине.
И это было им на руку. Эта обжигающая сексуальная связь сейчас имела значение как никогда прежде.
Особенно когда Мэри нашла ритм, возбуждавший его достоинство, и сжала головку. Быстрее. Еще быстрее. Пока он не начал задыхаться, и сладкая боль предвкушения волнами прошлась по его телу, а голова закружилась.
Больше не устал. Неа.
- Мэри, - он растянулся на постели, выгибаясь всем телом, стискивая одной рукой матрас, а другой - основание кровати. - Мэри, подожди...
- Что такое?
Она остановилась, и Рейдж покачал головой.
- Нет, продолжай... я просто хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня.
- Что именно? - спросила Мэри, снова проводя ладонью по его члену вверх... и вниз... затем вверх...
Какого черта он... а, точно.
- Иди сюда, ближе, - и когда она наклонилась, Рейдж прошептал ей кое-что на ухо.
Ее смех заставил его улыбнуться.
- Серьезно? - переспросила она. - Этого ты хочешь?
- Да, - он вновь выгнулся и задвигал бедрами, потираясь эрекцией об ее ладонь. - Пожалуйста? И я буду умолять, если хочешь... мне нравится умолять тебя о чем-то.
Мэри выпрямилась на больничной кровати и принялась ласкать его по-настоящему. Затем она наклонилась к его уху...
... и с идеальным произношением сказала:
- Антидизэстеблишментарионизм23 .
Бешено прорычав проклятье, Рейдж кончил так сильно, что увидел звезды, его эрекция толкалась в ее ладонь, его сперма очень, очень сильно запачкала покрывала снизу. И все это время он думал лишь о том, как любит эту женщину.
Как очень сильно он ее любит.
Через две двери от спровоцированного словарным запасом оргазма Рейджа, Лейла сидела на своей больничной койке. С одной стороны рядом с ней лежал огромный клубок красной шерсти, а с другой стороны на пол свешивался самый длинный шарф в истории. А между ними - живот, который настолько раздулся от вынашиваемых ею близнецов, что она чувствовала себя так, будто кто-то привязал к ее туловищу свернутый матрас.
Не то чтобы она жаловалась. Оба ребенка были здоровыми, и оставаясь в постели, она давала им лучшие шансы на выживание. И действительно, Куин, их отец, и его возлюбленный Блэй, нещадно баловали Лейлу, как будто сами были готовы остаться здесь вместо нее.
Какие замечательные мужчины.
В очередной раз повернув работу и начиная новый ряд, Лейла улыбнулась, вспоминая, как Блэй предложил ей связать что-нибудь, поскольку это помогло его матери, Лирик, преодолеть свой постельный период, когда она вынашивала его. Это оказалось хорошим советом - было что-то успокаивающее в тихом постукивании спиц, в ощущении мягкой пряжи между пальцами и в заметном прогрессе. Однако в данный момент ей оставалось лишь порезать эту штуку на части или отдать жирафу.
В конце концов, устраивать марафон просмотра «Отчаянных домохозяек», не делая ничего, ну хоть чего-нибудь полезного - абсолютно невыносимо. И неважно, что Лэсситер настаивал на обратном.
А теперь «Семейная терапия с доктором Дженн»? Возможно, другая история. Хотя конечно же, она не узнала ничего полезного для своих отношений. Потому что у нее нет мужчины, которого она могла бы назвать своим.
Нет, у нее было лишь нездоровое увлечение, которое ломало и обжигало. И это хорошо... хоть и потеря того, чего она изначально не желала, причинило невероятную и непростительную боль.
Но не стоит влюбляться во врага, в конце концов. И дело не в том, что она была Избранной.
Дело в том, что Кор и его Шайка Ублюдков объявили войну Рофу и Братству.
Вот почему...
- Прекрати, - пробормотала Лейла, закрывая глаза и выпуская спицы. - Просто... прекрати.
По правде говоря, она думала, что больше не сможет выносить груз вины и предательства по отношению к тем, кем дорожила больше всего. Но какой у нее еще был выход? Да, ей солгали и вынудили... но в итоге ее сердце было отдано туда, куда ему отправляться не стоило.
И несмотря ни на что, оно не вернулось на место.
Услышав в коридоре какой-то звук, Лейла посмотрела на дверь и заставила себя отвлечься. Сегодня в тренировочном центре было немало активности - голоса, шаги, звуки открывавшихся и закрывавшихся дверей - и почему-то это заставило ее чувствовать себя еще более изолированной. Когда вокруг воцарялась тишина, меньше вещей напоминало обо всем, что она упускает.
И все же она не хотела быть где-то еще.
Положив руку на округлившийся живот, Лейла подумала - да, жизнь в последнее время сосредотачивалась скорее внутри, нежели снаружи. И как только в ней просыпалась неусидчивость, она напоминала себе обо всем, что стояло на кону.
Возможно, у нее никогда не будет такой любви, как у Куина и Блэя, но зато у нее будут дети, а она будет у них.
И этого ей будет достаточно в жизни. Ей не терпелось подержать их на руках, заботиться о них, наблюдать за их процветанием.
Это если она выживет после родов. Если все они выживут.
Когда раздался тихий сигнал телефона, Лейла подпрыгнула и неловко отключила мелодичный звон.
- Уже пришло время?
Да, пришло. Настала ее свобода. Тридцать минут, чтобы размяться, походить и побродить.
В пределах тренировочного центра, конечно же.
Сдвинув вязание к краям, Лейла воткнула спицы в клубок пряжи и потянулась, распрямляя руки и ноги, разминая пальчики на руках и ногах. Затем она свесила ноги с кровати и перенесла на них вес тела. Беременность и вынужденная неподвижность привели к слабости мышц, которая не уходила, сколько бы она ни питалась от Куина и Блэя - так что ей каждый раз приходилось вставать с осторожностью.
Первой остановкой стала ванная комната - уборной разрешалось пользоваться при первой необходимости, но визит туда неизбежно откладывался. Не было нужды принимать душ, поскольку она была там двенадцать часов назад во время другого получасового перерыва.
Нет, в этот раз будет чисто разведка.
Что там происходит?
Направившись к двери, Лейла пригладила волосы, которые, казалось, росли так же быстро, как и ее шарф - светлые волны теперь спадали ниже бедер, и кажется, ей пора их обрезать. Фланелевая ночнушка также была длинной и свободной, размерами напоминая скорее палатку в цветочек, а ее шлепанцы издавали этот звук шшшт-шшшт-шшшт по голому полу. Спина ее уже болела, и Лейла выставила одну руку вперед, чтобы держать равновесие, чувствуя себя на столетия старше настоящего возраста.
Толкнув дверь и выйдя наружу, она...
Немедленно отступила обратно.
И врезалась задницей в закрывавшуюся панель.
На пути стояли двое мужчин, высоких и гордых, с идентичными напряженными выражениями лиц.