Откуда модель? - Ну, вы меня обижаете! Я ж по Военно-Морскому музею хаживал, однажды меня оттуда бабушки-хранительницы-"божьи одуванчики" с заломленными за спину руками вывести пытались. Я ж - акын! Где-то в душе. "Что вижу - то и пою". А "пою" я увлекательно. На разные голоса и в лицах. Поскольку самому интересно.
Народ собрался, негры какие-то в очередь становятся. А экскурсии водить - нельзя. И вот только стал я наглядно показывать, как в старину мерили "узел" скорости - налетели злые коршуны-пенсионерки... Спутницам моим - спасибо. Энергичные девушки были, из Донбасса. Вот они и... по-шахтёрски. Отбили меня у музейной напасти. При всём моём глубоком уважении к музейным хранительницам.
С тех пор помню: сначала делают модель корабля, а уж потом, где-то через полгода, и сам броненосец на воду спускают.
Самому бы надо в детинец идти. Установить добрые отношения с княжичами. Особенно - учитывая, что фактически всеми большими последующими воинскими походами будет командовать Мстислав Андреевич. Тут день не то что год кормит - жизнь бережёт! И не только мою. Пока он молодой - сделать другом задушевным. На интересе, на рассказах о новом да непривычном, вырастить внимание, уважение. Ко мне, к делам и людям моим... Как же, блин, эта Софочка... как серпом... не вовремя.
-- Ой, а это ж... Это ж Эрик. Ну... тот, который...
И в краску. В багровое. Вспомнил наши тогдашние приключения. Как его, Лазаря, тверского боярина, православного воина, храбреца и хоругви предводителя, как девку глупую, бессмысленную, нурманы, с княжьей помощью, в баньке напоили, разложили да поимели.
-- Похож. Сухан по памяти из сухой глины вырезал. Потом гончары вылепили, обожгли, раскрасили. Вот таким Эрик был. Когда на меня в Мологе на божьем поле кинулся.
Эк как беднягу трясёт. И - передёргивает. От воспоминаний.
-- Слушай, кончай дрожать! Что было - прошло. Опыт получил - используй.
-- Что?! Используй?! Да я забыть пытаюсь! Как сон страшный! Чтобы и не было!
-- Коли человеку дано знание - человек может его истребить, втуне спрятать. А может - применить.
-- Применить?! Вот такое?! Как???
-- По Господу нашему, Иисусу: не делай добрым людям того, чего не хочешь себе.
-- А... а злым?
Однако. Хоть и "посол деревянный", а не совсем болван - додумался спросить про "инверсию".
-- А злым - наоборот.
-- А как... как отличить? Ну... одних от других.
-- Слушай меня. Слушай душу свою. На худой конец - закон Русский.
-- Но ведь... ведь если я сам... Я же тоже - злым человеком стану?!
-- Лазарь, друг мой, ты что - светоч несказанный? Пламень ангельский? Нет? Тогда будь зеркалом. Отсвечивай. Светлому человеку - свет, тёмному - тьма. Можешь чуток подправить. К лучшему. В меру данного тебе господом богом ума, чутья и разумения.
Всепрощение с милосердием - не моя стезя. И, соответственно - не моих людей. "Аз воздам". Принимая на себя последствия и неизбежные ошибки.
Я вытаскивал из ящика, засыпанного опилками, новые глиняные фигурки.
-- Вот, узнаёшь? - Старший нурманов, Сигурд. По прозванию "сука белесая". Умный мужик. Это... Ты сегодня его видел. Хан Асадук. Каким он был после Бряхимовского боя. Этот из ваших. Из тверских бояр. Как же его звали-то? В Янине ему камнем голову разбили. А этот - из хоругви твоей парнишка. На Бяхимовском поле лёг. Упокой, господи, душу грешную. Смотри: Живчик. Это когда мы с ним муромских "конюхов солнечного коня" резали. А тут уже новые пошли, ты их не видал. Оны из мари, шаман ихний, вот эти два - из черемис, на Ветлуге познакомились. Этот из мещеряков. Наглый такой был. Зарезали. Эти два из Яксерго, утки эрзянские...
-- Ваня... Не, это тебе идти к княжичам надо. Я ж, ну...
-- Жевать перестать. Я знаю. Что мне. Но у меня нынче - другая забота. Потому пойдёшь ты. И будешь... Будешь показывать и рассказывать. Что сможешь. Но - не врать.
Лазарь прав: я могу вокруг каждого из этих кусков обожженной и раскрашенной глины построить запоминающийся, яркий рассказ. Который расположит мальчиков ко мне. Мальчики, может быть, станут правителями, полководцами. Их расположение, уважение, дружелюбие, проистекшие из этих... "сказок среднего школьного возраста" превратятся в указы, налоги, дороги, победы... В судьбы десятков тысяч людей. Которые я смогу сделать чуточку лучше, чуточку сытнее, здоровее, веселее... Или - не превратятся.
Вместо этого наиважнейшего дела - топать хрен знает куда, хрен знает зачем. За экс-супругой взбесившегося ревматика. Для помещения её в пыточный застенок со смертельным исходом. М-маразм!
-- Николай, Сухан остаётся с тобой. Мошна у тебя нынче такая... Что б без "живого мертвеца" за плечами - никуда. Ты мне морду не кривь! Во всюда! И в нужник - только с ним! Мне не серебра жалко - тебе голову оторвут. Я помню, что ты купец-невидимка! Чуть... намекнулось - тебя и не видать вовсе. А теперь - за двоих смотри и думай! Вспомни сегодняшнее, как вы со скотником за грудки схватились. Сухан - ваших разговоров не понимает. Вот был бы он рядом, тебя бы оберегал. Тебя за ворот рукой - хвать, он ту руку долой - хрясь. Топором. Дальше такое было бы... Ежели тебя, Николашка, прирежут - мне жалко будет.
Не поспеваю. Ночь - за полночь, а ещё куча дел. Это - не сделал, это - не сказал. Резан, не наведёшь порядок во дворе... вот в той куче навоза и закопаю. И держать там буду! Пока сам в один цвет с тем дерьмом не станешь! И - в запах! Дик, деточка, угробишь лодочку - повешу на ноке. Или - на гике. И перестань туземцев рупором пугать! Они от этого какают. Хочешь чтобы тебя слушали - говори тихо. Не услышали - подойди и бей. Никакой злобы! Улыбайся и бей. Салман поможет. Салман, если с моими людьми... Матку наизнанку выверну! На маковку на тыковке натяну! Лазарь! Едрит-ангидрит! Рот закрой - муха влетит. Вы ещё всплакните на дорожку! Брысь с отсюдова! Вот и Цыба с тряпками пришла. Брысь все. Ну, показывай. А баское ты мне платьеце построила. Только в плечах теснит. А пояс - не надобно. Не на мою задницу. Главное где? Два платка да два в запас. И мешок по всей фигуре. Ну, спасибо, голубушка. Береги себя. Я-то? Господь ведает. Как по делам своим вывернусь, так и во Всеволжск вернусь. Да не плачь ты, господи! "Плетью обуха не перешибёшь" - слышала? А уж Ванька-лысый - такой "обух"... "оббухнутый"? "обухаренный"?... что и вовсе ничем. Бывайте по доброму, а я пошёл.
И я пошёл. В женском платье и с торбой на плече.
Вот только не надо! Не надо шить мне сарафан! В смысле: любовь к женской одежде.
Всё просто: моя очевидная примета - плешь во всю голову. И чем её закрыть? Зимой хоть ушанку одеть можно. В других княжествах - парик бы сыскал. Но Андрей иудеев-иноверцев извёл - парика сыскать не у кого. Только платок бабский. А дальше - обязалово. Срачница, рубаха, панева, шушун - длинная, ниже задницы, телогрея без пояса. Юбку-то - деваться некуда - завязал. А верхнее... опоясаться - люди коситься будут - уж больно фигура у меня... не по одёжке. Я и так-то... ростом за метр семьдесят. При нормальном женском здесь - "рупь писдесят с кепкой".
Помниться, в одном фильме французские подпольщики так лохов-парижан на переодетого дамой английского лётчика ловили. Как показывает опыт: крупные дамы пользуются популярностью. У больших мужчин, потому что - "под стать", у плюгавеньких, потому что:
"Неужели это всё мое?! - Восторженно кричал муравей в первую брачную ночь, шустро семеня ножками по телу жены-слонихи".
Попалось дорогой несколько восторженных "муравьёв". С потным запахом и хмельными ручонками. Ребятки мои соискателям приключений - и запах подправили, на солёненький от кровушки, и ручки... переставили, откуда у таких и расти должно.
Откуда "ребятки"? - Я конечно, псих, но не дурак - гулять ночью по русскому городу в женском платье в одиночку... Хотя Боголюбово из русских городов такого размера - из самых безопасных. Вообще, русские города уличной татьбой не славятся. На ночь улицы перегораживают рогатками - стража стоит. Городские концы имеют свои стены с воротами - закрывают. Ну и собаки в каждом дворе: чужой по улице идёт - такой лай стоит, что и мёртвого поднимет.