Это Эррин, конечно же, знала, но почему-то академические знания словно бы отошли на дальний план. База — это прекрасно, но ощущение, что прямо сейчас идёт самая главная учёба в её жизни, крепло с каждым днём.
— Почему ты думаешь, что они едут за нами? — уточнила девушка. — Может, им просто в ту же сторону. Эта дорога ведёт по округу столицы, это один из главных трактов, логично, что люди едут именно тут.
— А по мне логично: Ловкач так хотел получить назад свой амулетик, что нанял для этого специальных людей. В любом случае мы должны исходить из самой неприятной перспективы, чтобы быть к ней готовыми, разве нет?
Эррин вздохнула и согласилась.
— Эту проблему, — продолжил Годдард, — было бы легко решить, сними ты с меня браслеты, но такого в наших планах нет, поэтому придётся искать другие пути. Расскажи мне, Рыжик, чему тебя учили в академии?
— Прямо с первого курса рассказывать? — съязвила она.
— Судя по тому, что я чувствую, наш преследователь — боевик. Что лично ты можешь ему противопоставить?
— Нас не учили что-либо противопоставлять своим собратьям по магии.
— В смысле? — Годдард даже остановил лошадь. — Вас не учили защищаться от магов?
— В этом нет необходимости. — Эррин тоже притормозила. — Мы не воюем друг с другом.
— Расскажи это тому наёмнику, что сейчас идёт по нашим следам, — зло выплюнул Годдард, а потом воздел глаза к небу. — Великая Ось! Что стало с твоими детьми? Они скатились до уровня несмышлёных детей.
Прерывать пафосный монолог Эррин не стала, но некоторый стыд за современников всё же испытывать начала.
— Правильно ли я понимаю, — посмотрел на неё мужчина, — что ты меня сопровождаешь не только потому, что ты сильный парализатор. Они выбрали тебя, потому что больше никто не умеет ни защищаться, ни нападать, а у тебя это худо-бедно выходит. Ну и тебя не жалко, ведь твой дар не применим для поддерживания Оси. Все так?
— Мы умеем защищаться и нападать! Наши враги — заражённые тенями звери, и это то, чему нас учили все годы в академии! — в тоне Эррин сквозила обида, и неожиданно Годдард сбавил обвинительный тон.
— Ладно. Пусть так. Раз мы не рассматриваем вариант снять с меня браслеты, нам нужно понять, что можешь сделать ты. Там сзади боевик со стандартным набором умений. Если он на тебя нападёт, что будешь делать ты?
— Тресну ему парализатором, — ворчливо сообщила девушка.
— Ты обычно веером расплёскиваешь силу. Когда её у тебя в избытке — спору нет, лей сколько влезет. Но сейчас ты не наполнена. Тебе надо сосредоточиться на чём-то конкретном.
Эррин вспомнила, как ей удалось прицельно ударить по Ловкачу, и, в принципе, можно было надеяться, что такой трюк удастся провернуть снова. Если вспомнить учёбу, то любой маг, какой бы специализации он ни был, силу выпускает с рук. Причём, чаще с одной — ведущей, но может задействовать и вторую.
— Я ударю его по рукам, — сказала она.
— А ты сможешь разделить силу на две волны? Или будешь лупить в район груди, надеясь, что повезёт?
Ей хотелось вспылить, но она понимала, что колдун прав. Два потока ей не сформировать, а если противник разведёт руки в стороны придётся бить широко и менее прицельно.
— У тебя есть другие предложения? — сердито спросила она. — Если да, то я внимательно слушаю.
— Откуда идёт магия? — Годдард, казалось, совсем не обиделся на её тон.
— Из души.
— Отбрось эту романтическую чушь. Откуда конкретно?
— Диафрагма.
— Верно. Это второе сердце. Место слияния тебя-человека и тебя-мага. Но и его тоже. — Годдард внимательно поглядел на девушку.
— Ты хочешь сказать, мне надо… Бить в диафрагму?
— Если успеешь после того, как он сформирует силу и до того, как он отправит её в руки.
Эррин задумалась. Обычно у неё самой на это уходило не очень много времени. Вот только сила, как волнительный сгусток, закручивается под грудью, и уже в следующий момент летит наружу. Это же пара секунд всего! Как успеть почувствовать этот момент у другого человека?
— Ладно, я могу попытаться это сделать. Но ведь есть шанс, что всё это — просто совпадение?
— Ну ещё бы. Шанс есть всегда. Но почти все, кто в это верит, лежат в канаве с перерезанным горлом. — Годдард потянул коня за уздечку, возвращая на прежний курс и слегка пришпорил пятками.
Эррин ехала и крепко думала. Спрашивать спутника, нет ли у него конкретного плана на встречу с преследователями, было как минимум недальновидно. Так она сразу вставала в позицию ведомой, и вырулить из этого было бы крайне сложно.
Решить предстояло две важные вещи. Действительно ли преследование реально, в связи с чем нужно было предпринимать какие-то меры. И второе — какими, собственно, эти меры могут быть.
Можно было принять допущение, что их правда преследуют, и выйти на прямое столкновение. То есть дождаться ту самую группу людей и поглядеть на их реакцию. Возможно, на них посмотрят как на умалишённых и поедут дальше. И это было бы лучшим исходом, если честно.
Можно игнорировать путешественников позади и ждать от тех каких-либо активных действий, при этом оставаясь настороже и не давая застать себя врасплох. У этого плана был лишь один существенный минус: пришлось бы всецело полагаться на Годдарда, ведь Эррин до сих пор не чуяла приближение чужого мага.
Тем временем редкие кусты сменились плотным заслоном деревьев, и они въехали в густой лес. Кроны смыкались над головами, погружая дорогу в полумрак средь бела дня. Даже звуки как будто бы погасли и стали глуше. Здесь не дозовёшься помощи и очень легко спрятать следы преступления. Для нападения лучшего места не сыскать, как ни крути. Предчувствие холодным ветром забралось под воротник.
— Кажется, нам надо искать место для засады, — сказала Эррин.
Каким умением должен гордиться настоящий маг
Они нашли впереди подходящее место. По сути, дорога здесь немного расширялась и словно врезалась в светлую овальную полянку. И хотя невысокая трава с россыпью мелких разнообразных цветов скорее звала на томный отдых, чем на жаркую схватку, было решено расположиться именно здесь.
Они провели лошадей чуть дальше по дороге, а потом вернулись назад уже через бурелом. Так не останется следов, направленных обратно. Самих животных Эррин успокоила стандартной бытовой силой — это умение, слава Оси, имелось у всех мало-мальски одарённых магов. Более того, его очень охотно развивали в академии, полагая, что это крайне ценный навык на случай встречи с одержимым зверем. В конкретно их случае можно быть уверенным, что лошади не ломануться через чащу, перепуганные магическими вспышками, если таковые будут.
Они заняли самый край бурелома при въезде на поляну. Едва преследователи выедут на освещённую территорию, можно будет настигнуть их сзади. Такой манёвр должен немного их дезориентировать.
Разумеется, большую часть из этого придумал Годдард — они оба знали, что в тактической борьбе девушка не сильна. Но он говорил так ровно и без малейшего намёка на превосходство, что Эррин испытала благодарность, хотя и старалась этого никак не показать.
Напряжённо вглядываясь через густую листву, Эррин пыталась максимально контролировать свою магию. Ей было нельзя давать двигаться, даже просто пульсировать — иначе их сразу же обнаружат. Впрочем, если маг-преследователь более-менее одарён и обучен, то и это не поможет. Вон Годдард и в браслетах почуял чужака.
Их было четверо. Раньше, до путешествия в другие слои, Эррин нипочём бы не распознала в них полуночных. Но теперь отмечала и излишнюю развязность, и вольность в одежде и какую-то необычную подвижность лиц. Довольно невзрачные внешне, они, между тем, обращали на себя внимание. И казались довольно интересными внешне. «Как Ловкач», — подумалось Эррин. Теперь внешность Тортона уже не казалась привлекательной, хотя при встрече она выделила его из толпы.
Сейчас же выбивался из всей группы лишь маг. В нём был какой-то благородный лоск. Как патина, что украшает древние медные амфоры в магистерском крыле — вроде и неярко, и невзрачно, а назвать дешёвкой язык не повернётся. Он был длинноволосым шатеном с хорошей статью, в одежде, отдалённо напоминающей академическую кадетскую форму, выполненную в щёгольском стиле. И лошадь — белая, длинногривая, такая, которой место в лучших конюшнях, а не на дороге среди разного сброда.