Заново отдышаться Екатерина смогла только через полчаса.
– Юра, а ты уверен, что нам действительно не стоит предохраняться? А если я залечу? – Улыбка у девушки стала озабоченно-грустной.
– Не знаю точно, Катенька, но… – Викентьев задумался, продолжая при этом нежно перебирать пальцы девичьей ладони, лежащей у него на груди. Это был тот редкий случай, когда он не знал, как правильно сформулировать свои мысли. – Понимаешь, я не знаю, как тебе это объяснить, но с каждым следующем днем, что мы занимаемся нашим проектом, у меня почему-то возникает все большая уверенность в завтрашнем дне. – Юрий помолчал немного. – Ну, а если мы залетим, то я снова стану официально женатым человеком. И на этот раз, думаю, навсегда.
Екатерина, сразу же заметив разницу между ее словами «я залечу» и «мы» в ответе мужчины, ответила нежным поцелуем.
Я сегодня видел Сталина!!! С пяти метров, буквально! Вот если бы я такое рассказал кому в той, прошлой жизни, посоветовали бы мне меньше пить или в психушку отправили. Но я-то ведь видел! Отпросился у Семина сегодня пораньше, чтобы до закрытия в библиотеку успеть. У нас повышение своего образовательного уровня очень поощряется. Учу немецкий язык. Быстренько сдал документы и решил проскочить через парадный вход в здание. Так быстрее будет. Только через пост прошел, из парадняка выскочил, меня люди Власика в такой же, как у меня, форме аккуратненько так к стеночке отодвинули и приказали стоять и не дергаться. Подъезжает тут «паккард» невъе…, больших, в общем, размеров, и выходит оттуда Сам. Невысокий, скромненький такой. И в то же время чувствуется в нем этакая силища и власть. Скользнул по мне своим цепким взглядом и неторопливо в здание пошел. А я стою навытяжку и ем глазами вождя мирового пролетариата. И порядком уже оттренированная рожа моя выражает восторг и преданность. Потом быстрым шагом двигаюсь к посту на воротах. Бегать здесь запрещается.
Работа моя двигается семимильными шагами. С каждым отчетом делаю все меньше ошибок. Сейчас специально ставлю лишнюю запятую только в одном из трех. Одновременно мимоходом подсовываю аналитические выводы. Юрка Викентьев на последнем сеансе связи сказал, что я должен выдвинуться в аналитики. Надо? Сделаем! Родина и Партия приказали. Въехал я в эту жизнь окончательно. Двигаюсь практически неотличимо от других людей. Нормально понимаю чужие шутки и сам понятно шучу. А какие здесь девушки! Тощих, как в нашем мире, значительно меньше. К прическам и яркой косметике я уже привык.
А тот, первый после десантирования, вечер в гостях у Анечки с Наденькой… Вот сам не знаю, что на меня нашло. Сначала мы спокойно и скромненько так сидели и уничтожали, что бог послал. Точнее, что я в буфете управления на Лубянке надыбал. Старая знакомая Синельникова, буфетчица Мариночка поддалась изощренной лести и поделилась со мной своими запасами строго по государственным ценам, включая пару бутылок трехзвездочного «Арарата». Потом под патефон по очереди танцевали. Тут по изгибу плеча погладишь, там комплиментик шепнешь. А можно ведь и легонько маленькое ушко поцеловать и ручонкой шаловливой чуть ниже талии спуститься и тоже легенько так и нежно провести по этой восхитительной выпуклости девичьего тела. Как целоваться и обнимать друг друга начали, сам не заметил. А как здорово пахнет чистая женская кожа, когда целуешь девушку в ложбинку между высокими грудями, а затем пробуешь достать языком сладкую горошинку соска! Какой небесной музыкой звучит голосок смеющейся девушки. А как они весело наперебой требовали ответить, у какой из них фигура лучше, демонстрируя моему жаждущему взгляду все больше и больше. Как мы втроем в одной постели оказались и лихорадочно раздевали и ласкали друг друга, обмениваясь жаркими поцелуями с беспрерывным звонким девичьим смехом, переходящим в томные стоны, я описывать не буду. Довольные, счастливые и жутко усталые, мы угомонились, наверное, под самое утро.
На работу я, как ни странно, не опоздал. Хотя, если бы мои милые девочки не были бы такими усталыми…
А потом ругал себя самыми крепкими выражениями, какие только мог вспомнить. Козел безрогий! Идиот недоношенный! Ну, надо же было так сорваться! За групповуху, если известно станет, элементарно выпнут из органов с формулировкой «за моральное разложение». Мало ли, что женщины почти два года не касался. И откуда только взялся у меня этот юношеский спермотоксикоз?!