Не то, чтобы мне было до этого какое-то дело.
Моя жизнь была только моей жизнью, и это было неизменно.
Отец ворвался через дверь с взрывной энергетикой, которую так любила остальная троица. Они повскакивали со своих мест, чтобы столпиться вокруг него, обнимать и нежиться в лучах его очарования и энергии, которые он излучал. Хотела бы я сделать то же самое, но... я устала. Просто... устала. Я никак не могла собраться с силами, которые требовались для того, чтобы встать и начать притворяться.
— Я не хотел скупить весь магазин, так что... — отец медлил, а девочки смотрели широко распахнутыми глазами, как он копается в пакете из продуктового магазина. — Я купил мороженое в батончиках. Как вам такое? Это то, что удовлетворит каждого?
Карла и Кристал побежали на кухню, их светлые волосы развивались за спинами. Кристал была старше, ее волосы соломенного цвета с темными прядями, почти доставали ей до пяток. Карла остановилась и нахмурилась, а затем тяжело вздохнула и встряхнула блондинистой гривой.
— Не справедливо, — сказала она. — Ты всегда побеждаешь.
Я встретилась глазами со старшей из сестер и послала ей взгляд, говорящий: «Будь умницей».
— Я не могу дотянуться до тарелок, — сказал Кристал. — Но если я подсажу тебя немного, мы сможем сделать это вместе, договорились?
Как только они достали миски, а Карла побежала отнести их родителям, Кристал взглянула на меня и ухмыльнулась. Я отвесила ей поклон и подняла вверх большие пальцы. Последний раз, когда мы виделись, у нас состоялся долгий, личный разговор о том, что Кристал должна помогать младшей сестре в некоторых делах, чтобы позволить ей почувствовать, что она способна на большее.
Тяжело быть шестилеткой.
— А что ты принес Табби? Табби тоже нужно угощение! — настаивала Карла.
Мое уныние ни в коей мере не могло противостоять обожанию и заботе со стороны моей младшей сестры. Я встала.
— Я в порядке, однако, спасибо.
— Я купил ей немного леденцов, — произнес отец. — Новый сорт. Вот, малышка, лови.
Я поймала их на автомате, пока продолжала стоять на месте и тупо смотреть на него. Он купил что-то и для меня тоже? Действительно?
— Они розовые, — закричали девчонки. — Розовые, розовые, розовые! Конфеты принцессы! Можно, мы тоже будем их есть?
— Нет, извините, — ответила я. Ну, конечно. «Плохим парнем» должна стать я. — Они для взрослых. Леденцы… кушать трудно! Вы можете подавиться, если засмеетесь, пока у вас во рту будет конфетка или попытаетесь раскусить и сломаете об нее свои зубки. С леденцами нужно быть очень осторожным.
— Не справедливо, — выдала Кристал. — Она даже ничего не просила. Почему ты принес ей то, чем она не может поделиться?
Неожиданно на мою защиту встала Кэнди, пока я прятала конфеты в карман.
— Табби — твоя сестра, но она на десять лет старше, — сказала мачеха. — Пусть Табита ест некоторые вещи, которые предназначены только для взрослых. Когда ты здесь, она играет с тобой в игры по десять часов в день. Дай ей, черт возьми, передохнуть.
Я улыбнулась своей мачехе.
— Спасибо, — спокойно сказала я. На полном серьезе.
Она не смотрела на меня.
Не знаю, чем было вызвано внезапное сочувствие с ее стороны, но я боялась сказать что-нибудь еще, что нарушило бы хрупкое перемирие.
Когда отец добрался до кухни, то остановился.
— Ты оставила посуду для меня? — крикнул он через плечо.
Я знала этот тон.
Дерьмо.
— Нет, сэр, — сказала я.
— Для Кэнди, что ли? Или для Карлы? — прокричал папаша.
Я покачала головой.
— Нет, сэр, — повторила я.
Я хотела посмотреть телевизор со своими сестрами. Разве это было чем-то, черт возьми, ненормальным?
— Табита, иди за мной, — приказал он. — Мы должны поговорить об уважении. Я достаточно уважаю тебя, чтобы поговорить об этом наедине.
Я посмотрела на своих сестер, подарив им лучезарную улыбку. Она не коснулась моих глаз, но я подумала, что они еще слишком малы, чтобы понять это. По крайней мере, я на это надеялась.
Ноги несли меня вслед за отцом вверх по лестнице, к огромному окну над парадной дверью, из которого лился свет.
Как только мы вошли в мою спальню, язык его тела не изменился. Было бы легче, если бы он хоть как-то подсказал мне, чего стоит ожидать, чтобы я не пропустила сигнал об опасности. Отец выглядел расслабленным, а его глаза искрились от той же игривой нотки, что присутствовала внизу. Холодность не увеличивалась на задворках его хорошего настроения. Оно просто… было.