— Ну же, сучки, наслаждайтесь подаренным душем! Таких подарков вам долго не предвидеться!
Тот, второй, Щербатый, заржал вторя ему, встал, широко расставив толстые ноги и скрестив руки на груди:
— Раздевайтесь сами. В противном случае, буду помогать сам, каждой… — последнее слово произнес четко, явно глядя мне прямо в глаза.
Девочки начали потихоньку стаскивать с себя вещи, а я поднявшись вверх, придерживаясь ослабевшими руками за стену за спиной, стояла и пялилась на него, глупо считая, что этот дурной сон скоро закончится. Зажмурилась и стояла. Вот так, прислонившись к холодной, бетонной стене, с закрытыми глазами. Опять начала считать. Может быть, если я не буду открывать глаза, то я проснусь! Это ведь совершенно точно просто жуткий сон. Но из этого состояния меня вырвал удар головой о стену. Щербатый, подойдя ко мне и намотав мои волосы на кулак, просто ударил. Ударил больно, не для того, чтобы пришла в себя, а просто потому, что я для них я не человек — товар. Одной больше — одной меньше… Как я поняла, меня легко смогут заменить.
«Выжить! Я должна выжить!» удар привел меня в чувство и надежда на то, что все происходящее сейчас — страшный сон мгновенно испарилась.
— Боров, направь-ка освежающий душик на эту, рыженькую. Нужно привести ее в чувство! — сказал, и снова отошел назад, боясь испачкаться или намокнуть, брезгливо вытирая руку, которой держал мои свалявшиеся, грязные волосы о край своей футболки.
В лицо ударил сильный поток холодной воды. Нас поливали как неодушевленные предметы, тут же в комнате-боксе, прямо из садового шланга. Глупо было рассчитывать на то, что нас выведут отсюда помыться и появиться возможность хоть на миг осмотреться. Я так и стояла в джинсах у стены в уже насквозь промокшей ветровке, которую было просто необходимо снять. Стянула, оставшись в футболке, которая тут же неприятно прилипла к телу. Холод собачий, а нас еще решили помыть! Чувствую, что у меня начинается истерика. Губы растянулись в улыбке. С таким успехом я не доживу и до вечера. Пусть я сдохну от холода, чем под этими уродами. Смешно! Еще вчера я думала, какой кулич испечь к Пасхе, в чем пойти вечером в кино с младшей сестренкой, звавшей меня на очередной остросюжетный фильм-экшен, а сегодня стою под ледяными струями воды и мечтаю смертельно заболеть!
— Смотри, Боров, а рыжей нравиться, — сказал тот, с щербатым ртом и заржал. — Вон как улыбается!
Я стояла, уже не обращая внимания на переговаривающихся мужчин и хаотично терла лицо, руки, пытаясь смыть с себя пот и грязь, которая, казалось, просто впиталась в каждую пору на моей коже. Терла обжигающей холодом водой, скребла ногтями, стараясь просто привести себя в чувство. Остервенело пытаясь содрать с себя кожу вместе с этой, казалось бы, въевшейся грязью. Мои соседки по несчастью, кто в белье, кто уже в одних лишь трусиках, тоже пытались вымыться. Хоть немного. Никто не знает, сколько я пролежала без сознания и сколько вообще мы находились в этом боксе без воды и условий. Нас даже не выводили в туалет! А выведут ли? Я начала поспешно стягивать с себя намокшие джинсы, оставив только футболку.
— Сергею явно не понравиться, что нам доставили товар в таком состоянии, — продолжали переговариваться похитители между собой, поглядывая на нас, — он будет в ярости, а отвечать придется нам! Да еще и эта рыжая…
— Наверное не успевали, как обычно, протянули до последнего и схватили то, что было уже на выезде. С Сергеем попробуем договориться. Не рассерчает. В крайнем случае, оставит четырех, а эту просто в расход… Боров, давай, закрывай воду. Хватит с них!
— Надо бы кинуть им хоть какие-нибудь тряпки! Посмотри старые полотенца в подсобке. Сдохнут здесь мокрые, не дожив до вечера, а спрос потом будет с нас!
Тот, которого Щербатый называл Боровом, вздохнул, кивнув в знак согласия, смотал шланг — вышел. Через пару минут занеся стопку каких-то тряпок, бросив их на мокрый пол, прямо нам под ноги.
Как я поняла, экзекуция закончилась и похитители просто вышли.
Девочки начали подходить к брошенной кучке полотенец сомнительной свежести, разбирая их. Я нагнулась и взяла оставшееся, следовало хотя бы попытаться просушить мокрые волосы. Сев в ближайшем углу, поджав под себя ноги, я дрожала от холода. Казалось, что даже пар вырывался из моего рта с каждым выдохом!
Все расселись, так же обособленно, кто как мог, пытаясь прийти в себя.
— Как думаешь, нам удастся сбежать? — тихим хриплым шепотом обратилась я к сидевшей рядом соседке по несчастью.
Она не ответила, явно думая о чем-то своем. Может быть даже не слышала моего вопроса. Я накрыла плечи уже мокрым полотенцем, стараясь не дрожать. Но это не помогало. Зуб на зуб не попадал.