не будет. - В последний раз их видели рядом с вами. Дед Халиф оторвался от приборов. - Это вам соврали. Что им со мной делать? - Говорить, например. Вы же любите говорить с проезжающими мимо? - Только ради развлечения. Тут глухота. В деревне одни деды, да бабки остались. А так хочется общения с молодёжью, знаете ли? Павлов подошёл к Халифу. Старик как будто не замечал его. Он склонялся над приборчиками, что-то там крутил. - Нужно посмотреть ваш дом. - Ради бога. Только после смены. Некого оставить за себя. Вечером привозят сменщицу. А пока тут я - и царь и бог! Павлов вздохнул и кивнул. Наступил вечер. Сумерки легли на перрон. К небольшому зданию станции подъехала вахтовка. Из кабины вылезла тучная женщина. Дед Халиф уже ожидал её. После того, как все формальности по принятию смены были соблюдены, старик вышел к следователю, который покорно ожидал, сидя на серой лавочке. - Идёмте? Деревня представляла собой несколько домов без заборов. В основном тут жили рабочие, заступающие на пятнадцатидневную вахту. Ещё несколько домов, рассказывал дед Халиф следователю, принадлежали старикам. Вокруг теснились леса и горы, природа подпирала ветхие человеческие жилища, словно хотела выжить окончательно и бесповоротно людей из своих владений. Где-то далеко выл волк, кричала неведомая горластая птица. - Волки не донимают? Дед Халиф обернулся и, не останавливаясь, ответил: - А я вам ещё не говорил? У нас же тут баба зверя родила и в лесу с ним поселилась. Вот он и воет с утра до вечера. Павлов молчал. - А я подозреваемый, да? - спросил дед Халиф. Они подошли к древнему жилью. Светившееся в сумерках окошко лишь на несколько сантиметров отступало от земли. - Пока просто вопросы. Давайте, у меня нет времени. Через полчаса приедет машина. Я в гостинке поселился, знаете ли? Снова вой. Как будто ближе. Следователь пригнул голову, словно сверху на него что-то свалилось. - Знаем, знаем... проходите. Дед Халиф отворил дверь. В маленькой прихожей стояли грязные сапоги. Несколько плащей висело на вешалках, дальше виднелась комната с дощатыми полами и телевизором. - Пройдёте? - Вы один проживаете? - Бабка умерла пару лет назад. Следователь кивнул. В комнате пахло сыростью. - А... всего одни комната? - Ну, я же один, - улыбнулся Халиф. - Ищите... - Я просто посмотреть. Это формальности. Вой послышался совсем близко. А потом словно кто-то рассмеялся, отрывисто, противно, будто гиена в пустыне. - Формальности... понимаю, - кивнул Халиф, широко улыбнувшись. Следователь прошёлся по комнате, посмотрел на старые фотографии, висевшие на стене. На них была изображена девочка, в коротком платьице, со странной плюшевой игрушкой. Игрушку словно слепили своими руками, из различных лоскутов ткани. Походила она на собаку, а вместо глаз были приляпаны пуговицы, причём разного размера. - Один живёте, сказали? - Это дочь. - И где она? Халиф странно улыбнулся. А потом выскочил из дома, оставив дверь открытой. Следователь достал пистолет, крикнул ему: - Стоять! Но впереди виднелся только лес, окутанный ночной тьмой. А ещё пара глаз. Разных. Один большой, другой - маленький. Жёлтых глаз, круглых, огромных, с тупым выражением, без мысли. Павлов попятился, а потом услышал тот же отрывистый смех, похожий на лай. Из темноты появилось лицо, и следователь прикусил губу, чтобы не закричать. Мохнатая собачья голова с человеческим уродливым лицом, с толстыми губами от уха до уха. И губы эти улыбались, а глаза тупо сверлили следователя. В них не было ни боли, ни радости. Просто два жёлтых фонаря без зрачков. Оно стояло на четырёх лапах. А лапы представляли собой сросшиеся в одно целое человеческие пальцы. Красная шерсть кое-где переходила в бледную кожу. - Баба зверя родила, понимаете? - дед Халиф добродушно говорил откуда-то из темноты. - Старик, прекрати это! А потом животное с весёлым смехом кинулось на Павлова и в несколько секунд разорвало его в клочья. Огромный рот открылся, широко-широко, и зверь начал глотать куски человечины, хрустя костями. Дед Халиф вышел на поляну. Тут, в маленькой избушке, жила она. Его маленькая девочка. Она выбежала навстречу отцу и заключила его в объятия. Белое платье развевалось на ней, а чистые, пахнущие водорослями волосы, разбросались по плечам. - Спасибо, папуля, мы снова сыты! Он столько кушать стал... - Ой, и не говори. - Что у него сегодня было на обед? Зверь выскочил на поляну и лёг у ног матери и деда. Он довольно хихикал, облизывая покрытые кровью губы. - Свининка из города. Свеженькая, из магазинчика! - Сколько же теперь эта свининка стоит? И откуда ты всегда находишь деньги! - Для родной доченьки и внучка ничего не жалко! Дед халиф обнял девушку и поцеловал в мохнатый лоб зверя. Четыре года назад его дочь, Марина Халифова, пошла в лес и не вернулась. Несколько месяцев её искали. Полиция, спасатели, волонтёры. Старик уже смирился с пропажей дочери. Места в этом месте глухие, а тайга не имеет края. Однако, двадцатилетняя девушка вернулась. Спустя три месяца она вышла из леса, прямо на порог родного дома. А через неделю её живот начал расти. Девушка была беременна. Она ничего не помнила, ей казалось, что в лесу она провела несколько часов. - Ну, что внучек, как тебе моё лакомство? Зверь посмотрел на деда круглыми неживыми глазами и, открыв рот, рассмеялся. - Папа, а когда мы покажем моего сынишку людям? Дедушка посмотрел на зверя. - Скоро, милая. Совсем скоро.