Эрнест Сетон-Томпсон
ЗВЕРЬ
Сборник
Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
Перевод с английского Марии Акимовой, Марии Великановой, Марии Коваленко, Валерии Малаховой, Людмилы Мининой, Ольги Образцовой, Григория Панченко, Марии Таировой, Сергея Удалина
Рисунки автора
© Григорий Панченко, составление, 2017
© DepositPhotos.com / sbelov, adrenalina, marko5, обложка, 2017
© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2018
© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», художественное оформление, 2018
Билли Бэдлэндс, волк-победитель
Этот рассказ, написанный в 1905 г., никогда прежде не переводился на русский язык, но знатоки и любители Сетона-Томпсона могут заметить, что в определенном смысле он является продолжением хорошо известного рассказа «Снап: история бультерьера». Во всяком случае, фамилия владельцев ранчо, вынужденных использовать собачьи своры для защиты своего скота от волков, — та же самая. И своры эти теперь включают бультерьеров, что до подвига Снапа было немыслимо.
Но есть ли реальный прототип у волка Билли — такой, какой был у Лобо и Виннипегского волка? «Волк с горы Сентинел» действительно существовал, на момент публикации рассказа он оставался непойманным, но этот зверь вовсе не был овеян ореолом столь грозной славы. Гораздо больше для этой роли подходят два знаменитых волка из штата Южная Дакота. Волк округа Кастер оставался неуловимым почти десять лет (причем в поле зрения охотников и скотоводов он попал уже матерым самцом, четырех-пяти лет от роду), нанес ущерб, который в пересчете на современные деньги превышает триста тысяч долларов, и заслужил у местных жителей репутацию «монстра»: многие были всерьез уверены, что он представлял собой гибрид между обычным волком и горным львом, то есть пумой. Оставшись одинцом после уничтожения его стаи, он долго водил за нос многих опытнейших охотников — и пал жертвой только специально отправленного по его следу федерального агента: охотника поистине сверхопытного, который действительно получил от правительства распоряжение не прекращать преследование до тех пор, пока «монстр» жив. Причем Кастерский волк бросил вызов не только людям, но и времени: обычные волки редко живут дольше десяти-двенадцати лет и к этому возрасту почти полностью стачивают зубы, но у него сохранился настолько совершенный оскал, что, по словам изумленного победителя, «хотя этот зверь прожил четырнадцать-пятнадцать лет, он явно мог разбойничать еще столько же!»
Еще более подходит к рассказу биография знаменитого Трехпалого из округа Хардинг. Этот огромный зверь, некогда потерявший один палец в капкане, а потому легко опознаваемый по следам, прожил не менее двадцати лет, и тринадцать из них обладал печальной известностью как непревзойденный убийца скота. Нанесенный им ущерб, по современным оценкам, приближается к миллиону долларов, а количество охотников, бесплодно пытавшихся добыть его, превышает полторы сотни. В конце концов он, как и его «товарищ» из Кастера, одряхлев, был побежден посланным правительством суперпрофессионалом. Трехпалый угодил в хитроумную ловушку живым, и уважение к столь выдающемуся противнику оказалось до такой степени велико, что власти штата распорядились доставить его в зоопарк. Но старый волк умер в пути — умер свободным…
Да, об этих волках Сетон-Томпсон знал и упоминал их в своих работах: позже, через много лет после того, как написал рассказ «Билли Бэдлэндс». Ведь волк из Кастера вершил свои кровавые подвиги в 1911–1920 гг., а Трехпалый — и вовсе в 1912–1925 гг. Так что в данном случае смело можно сказать: рассказ Сетона-Томпсона не списан с действительности, наоборот — это действительность подражала ему!
I. Ночной вой
Знаете ли вы три знака, которые подают охотящиеся волки? Это низкий протяжный вой, зов, означающий, что добыча найдена, но слишком сильна, чтобы нашедший мог справиться с ней в одиночку; звонкое и нарастающее завывание стаи, идущей по свежему следу; и пронзительный лай с подвыванием, самый короткий из всех, но звучащий как смертный приговор: это сигнал «Окружаем!» — и это конец.
Мы ехали верхом через холмы Бэдлэнда,[1] Кинг и я, со сворой разномастных охотничьих собак, тянувшихся позади или рысивших рядом. Солнце уже исчезло с небосвода, и кроваво-красная полоса обозначала то место, где оно закатилось, далеко за горой Сентинел. Холмы терялись в сумерках, долины накрыла темнота, когда совсем близко во мраке раздался раскатистый протяжный вой, подспудно знакомый каждому. Мелодичный, но с той интонацией, от которой дрожь проходит по позвоночнику, хотя сейчас в ней уже нет угрозы человеку. Мы прислушались на мгновение. Кинг первым нарушил молчание: «Билли Бэдлэндс. Вот это голос, верно? Он сегодня готов поохотиться».