Наконец погоня привела нас в низину, к реке, где почти не было снега. С трудом пробираясь вниз с холмов, безрассудно перескакивая через опасные овраги и скользкие скалы, мы поняли, что не выдержим больше, когда внизу, на иссушенной равнине свора распалась: часть собак побежала выше, часть ниже, часть — прямо. О, как ругался Кинг! Он сразу понял, что это значит. Волки разделились и разделили свору. У трех собак не было шансов против волка, четыре не смогут убить его, двоих он убьет сам. И все же это был первый вдохновляющий знак, который мы увидели, поскольку это означало, что и волкам приходится нелегко. Мы пришпорили лошадей, чтобы остановить собак и выбрать для них один след. Но это оказалось непросто. Без снега и со множеством собачьих следов вокруг мы оказались сбиты с толку. Все, что мы могли сделать, — позволить собакам выбрать самим, но не дать им разделиться. Мы сразу же вновь отправились в путь, но все же опасались, что мы на ложном пути. Собаки бежали охотно, очень быстро. И это был плохой знак, как сказал Кинг, но мы не могли сами увидеть след, поскольку собаки затаптывали его прежде, чем мы их нагоняли.
Спустя две мили погоня вновь привела нас наверх, к заснеженным местам, волк оказался в поле зрения, но, к нашей ярости, выяснилось, что мы шли по следу самого мелкого.
— Я так и думал! — взревел юный Пенроф. — Слишком рьяно все собаки шли по следу, чтобы это было что-то серьезное. Удивительно, что это вообще не заяц!
Меньше чем через милю мы загнали волка в ивовую рощу. Мы услышали, как он издал долгий вой, зовя на помощь, и, прежде чем мы успели приблизиться, Кинг увидел, как собаки отскочили и бросились врассыпную. Минуту спустя из дальней стороны рощи выбежал маленький серый волк, а затем еще один — черный, куда большего размера.
— Ей-богу, он позвал на помощь, и Билли вернулся, чтобы спасти его, отлично! — воскликнул охотник.
И я почувствовал симпатию к храброму старому волку, отказавшемуся спасаться, оставив друга в беде.
Следующий час мы вновь скакали по крутым оврагам, но теперь выше, там, где земля была покрыта снегом, так что, когда стая опять раскололась, мы приложили все силы и сумели удержать их на большом «пяти-с-половиной-дюймовом следе», который теперь имел для меня некоторый налет романтики.
Очевидно, собаки предпочли бы любой другой след, но мы в конце концов заставили их идти по нему. Еще полчаса тяжелой погони — и, поднявшись на широкую плоскую равнину, я впервые увидел далеко впереди большого черного волка горы Сентинел.
— Ура! Билли Бэдлэндс! Ура! Билли Бэдлэндс! — воскликнул я, и остальные подхватили мой крик.
Наконец-то мы сами шли по его следу. Собаки присоединились к нам с громким лаем, борзые, повизгивая, бросились прямо к волку, и лошади зафыркали и поскакали смелее, поддавшись всеобщему волнению. Единственным, кто сохранял молчание, был темногривый волк, и, оценив его размер и силу, а более всего длинные массивные челюсти, я понял, почему собаки предпочли пойти по другому следу.
Волк бежал по снегу, низко опустив голову и хвост. Язык у него свешивался почти до земли, волку, очевидно, приходилось тяжело. Охотники выхватили револьверы, хотя расстояние до зверя составляло ярдов триста; это была не просто охота — они жаждали крови. Но мгновением позже волк исчез, скрывшись в ближайшем каньоне.
Каким путем он теперь пойдет? Вверх по каньону или вниз? Наверху была его гора, но внизу проще спрятаться. Мы с Кингом решили, что он пойдет вверх, и отправились на запад, вдоль хребта. Но остальные помчались на восток, надеясь подстрелить его там.
Вскоре мы ускакали так далеко, что перестали их слышать. Мы ошиблись — волк направился вниз, но мы не услышали стрельбы. В этом месте каньон можно было пересечь; мы добрались до другой стороны и повернули назад, пустив лошадей галопом. Мы вглядывались в снег в поисках следа, а также в холмы, ища движущийся силуэт, прислушивались, не донесет ли ветер какой-нибудь звук.
«Скрип-скрип», — говорили наши седла, «пфф-пфф» — наши лошади и «цок-цок» — их копыта.
X. Когда Билли вернулся на свою гору
Мы возвратились к тому месту, где упустили волка, но не увидели никаких следов. Легким галопом мы проехали около мили на восток и продолжали двигаться, когда Кинг выдохнул: «Посмотри-ка!» Темное пятно двигалось впереди по снегу. Мы прибавили скорости. Появилось еще одно темное пятно, и еще, но они двигались не слишком быстро. Спустя пять минут, приблизившись, мы обнаружили трех наших борзых. Они упустили волка из виду и потеряли всякий интерес к охоте. Теперь они искали нас. Мы не увидели ни дичи, ни других охотников. Но, поспешив к следующему гребню холма, наткнулись на след, который искали, и двинулись по нему с тем же упорством, как если бы увидели самого волка. Еще один каньон появился у нас на пути, и, когда мы искали место, где его можно было бы пересечь, из его заросшей кустарником глубины донесся исступленный лай гончих. Звук нарастал и двигался к середине.