Поймав себя на этих мыслях, Яна удовлетворенно отметила, что уже отходит от шока и возвращается в нормальное состояние, которое нравилось ей гораздо больше тупой холодной заторможенности. По крайней мере, в таком состоянии она сможет вести себя адекватно ситуации и, если не отведет от себя все подозрения, то уж парировать уколы сможет однозначно.
Пока мужчины обменивались рукопожатиями и перебрасывались первыми вопросами-ответами, Яна с удивлением и недоумением увидела, как собака, которая до того спокойно сидела возле неё и позволяла себя кормить и гладить, вдруг сжалась в комок, вздыбила шерсть, тихо заскулила и стала задом-задом пятиться в сторону, противоположную той, откуда пришел полицейский. Женщина попыталась было удержать животное, но оно не давалось в руки, ускользало и продолжало скулить с подвываниями. Испугавшись, что они потеряют важного свидетеля, Яна позвала мужа:
– Серёж! Собачатина убегает! Лови!
Мужчина среагировал оперативно: прыгнул наперерез животному, хватил его за загривок и, тихо и уверенно говоря что-то, привёл обратно. Собака пыталась вырваться и не переставала завывать, но силы были не равны, человек явно побеждал с большим перевесом.
Полицейский с интересом посмотрел на животное, и от его взгляда собака вообще едва не лишилась чувств. Её затрясло мелкой дрожью, шерсть вздыбилась ещё больше – хотя, как им казалось, куда ж еще больше-то?? А потом псинка сделала то, что повергло супругов в общий шок: она спряталась за спину Сергея, прижалась к его ногам и попыталась слиться с ними, прикинуться ветошью, – дескать, я не я, и вообще меня тут нет, я всего лишь милый снежный сугроб… Причем по всем статьям выходило, что это именно полицейский так напугал её. «С чего бы?» – беззвучно, взглядами спросили друг друга Яна и Сергей. Ответа пока не было.
За всеми этими перипетиями с собакой они не заметили, когда подъехали эксперты и оперативники. Один из приехавших сразу твёрдой рукой накинул на собаку ошейник с поводком и, присев рядом, стал тихо и уверенно с ней разговаривать. Другой с ходу стал фотографировать лежавший на снегу шарф с разных ракурсов, а потом подошёл к капитану и тихо что-то сказал ему на ухо. Капитан кивнул и сказал:
– Конечно, работайте, а я пока возьму показания свидетелей.
Несколько человек в форме рассредоточились по территории и, включив фонарики, стали осматривать каждый сантиметр.
– Итак, – подал голос капитан. – Расскажите мне более подробно, что это за шарф такой и чем он может нам помочь.
– Кому начинать? – уточнил Сергей.
– Разницы нет, решайте сами, – позволил полицейский.
– Тогда позвольте, я начну, – решил мужчина. Яна благодарно улыбнулась ему.
Сергей кратко поведал о том, как Елена, знавшая уже к тому времени, что Яна на досуге вяжет на заказ, попросила её связать в комплект к своим любимым пуховым рукавицам такой же тёплый и стильный шарф. Он рассказал, как Яна вязала его дома по вечерам, а потом, когда отдала его заказчице, тот сразу же стал любимой вещью. С наступлением морозов Елена не расставалась ни с варежками, ни с шарфом. Ни единого дня они не видели её на работе без этих вещей. Она могла сменить пуховик на шубку или дубленку, надеть другую шапку, но рукавицы и шарф носила неизменно эти.
Полицейский слушал, кивал и делал пометки на листке бумаги. Наблюдая за ним, Яна утвердилась в мысли, что он тоже счел находку шарфа важным шагом в расследовании исчезновения Елены. По крайней мере, он слушал очень внимательно и постоянно задавал уточняющие вопросы, на которые супруги отвечали по очереди.
Их разговор прервал давешний мужчина с фотоаппаратом, который попросил подойти и расписаться в протоколе изъятия: понятые были уже найдены, шарф аккуратно упакован в прозрачный пакет. Когда Коваленко поставил и свою подпись, пакет с шарфом унесли в машину.
Потом он вернулся к супругам и стал задавать вопросы уже напрямую Яне.
– Я Вас правильно понял, Вы ответственно заявляете, что этот шарф принадлежит именно Царёвой.
– Да, – кратко и уверенно ответила Яна.
– Это не Ваш шарф, который Вы потеряли?
– Нет, это не мой шарф. Я не ношу слишком пушистых вещей. Этот шарф принадлежит Елене Царёвой.
– Кто еще может это подтвердить?
– Я думаю, сотрудники нашего этажа смогут. Они видели его на ней так же, как и мы. Михаил Царёв, думаю, тоже в состоянии опознать вещь, принадлежащую его жене.
Капитан удовлетворенно кивнул и сделал еще одну пометку.
– Как Вы думаете, почему собака принесла шарф именно Вам?