Конечно, я не собирался брать ее силой. Я отойду, как только она скажет, да хоть в окно выпрыгну. Но для этого она должна отдать мне осознанный приказ, а пока она в шоке.
Так не может продолжаться. Скрытый страх однажды может стоить ей жизни, а я этого не допущу.
Я выпустил хвостовой шип и поднес его к лицу девушки. Лита сдавленно вскрикнула, ее начала колотить дрожь.
- Вот что тебя пугает, - с горечью усмехнулся я.
В тот день я занес шип для того, чтобы, как ей показалось, убить ее. Бред! Я изначально контролировал свое тело достаточно, чтобы подготовить его к ранению. Не было ни единого шанса, что я причиню ей боль. Вот этого она и не знала, не поняла...
Я прижал шип к ее шее, наклонился ниже, теперь я хорошо чувствовал исходящий от нее жар. Хотелось только одного, но вот это как раз было и неправильно с моральной точки зрения и, полагаю, незаконно.
Убедившись, что дергаться она пока не будет, я перестал удерживать ее и одним резким движением когтей сорвал ту тоненькую одежку, в которой она спала. Небось, окажется опять, что это какой-нибудь шелк и утром меня ждет выговор... плевать. Тряпка - она и есть тряпка.
Шип скользнул по ее груди, по животу, по внутренней части бедра. Это ведь не лезвие - если я не прилагаю усилий, вреда не будет. Вот что это дуреха должна понять!
Я поцеловал ее шею, наклонился ниже. В общем-то, это не было частью психологической помощи, просто мне хотелось. Я, собственно, тоже не бесплотный дух и не хочу тут лопнуть, спасая ее.
Ее запах был родным и знакомым, кожа очень мягкой... все-таки есть смысл в этих грязях. Я скользнул рукой с выпущенными когтями по контуру ее тела, чтобы она почувствовала меня и реальность происходящего. Она снова вздрогнула, но уже не от страха. Я прекрасно ощущал, как меняется ее состояние.
Разум может сколько угодно беситься из-за всякой ерунды, но ее тело узнает мое прикосновение и не боится, а позволяет и даже просит. Так что всю ситуацию я бы охарактеризовал как «горе от ума».
Пульс оставался учащенным, как и дыхание, но страх уходил. Да уж, она определенно проснулась! Я осторожно прикоснулся губами к ее животу, когда вдруг услышал ее голос:
- Кароль... Поднимись сюда.
Я выпрямился так, чтобы глаза наши были на одном уровне. Пряди волос, обрамлявших ее лицо, оставались мокрыми, но на самом лице бисеринок пота не было. Да и не удивительно, в комнате у нее душновато.
Глаза у нее были темными, как ночное небо, хотя при свете дня они серые. На губах играла слабая улыбка...Похоже, все идет хорошо!
И тут я почувствовал, как весь воздух покидает меня, а перед моими глазами от боли заплясали разноцветные искры. Я не сразу понял, что это не внезапная остановка сердца, а ловкий удар в солнечное сплетение. Лита, конечно, внешне маленькая хрупкая девушка, но бьет она при желании не слабее боксера-тяжеловеса.
- Какого черта ты делаешь?!
- А на что это похоже? - прохрипел я.
- На изнасилование!
- Я не самоубийца!
- Это еще что за намек?!
- Это не намек, это суровая правда! Мне надоело, что ты меня избегаешь, хватит! Я на целибат не подписывался.
- Козел!
- Амфибия я, под козла по определению не подхожу! Что мне было еще делать, если ты меня боишься? Ждать, пока ты переживешь это? А такое не переживается! Если ты будешь биться в припадке каждый раз, когда просыпаешься рядом со мной, то лучше нам вообще держаться друг от друга подальше!
Я свесил ноги с кровати, намереваясь встать, но Лита прильнула ко мне сзади. Само ощущение ее горячей кожи на моей было обжигающим, а она еще и скользнула пальцами по моей шее, там, где находились закрытые жабры. Знает ведь, зараза, что это один из самых чувствительных участков моего тела. Кожу там очень легко поранить, но Лита умела делать так, что боли не было... до боли там было далеко!
Но и я в долгу не остался: перехватив девушку хвостом, я снова осторожно подмял ее под себя. С самого моего возвращения к нормальной жизни я позволял Лите вести, боялся травмировать ее, напугать, но мне надоело. Только в такие моменты я могу частично освободить звериные инстинкты и дать отдохнуть своему сознанию.
Впрочем, если я сделаю это, я доведу дело до конца, даже если она изведется тут, пытаясь вырваться. Поэтому я дал ей последний шанс:
- Скажи «нет», и я уйду, или не говори вообще, но потом не ной.
- А ты заставь меня, - Лита вызывающе подалась вперед.
Что ж, сама напросилась...
***
Дождь продолжался еще и утром. Я задумчиво прислушивался к стуку капель по стеклу и одной рукой осторожно гладил растрепавшиеся волосы моей смотрительницы. Лита спала рядом со мной, прижавшись всем телом к моему боку, и мягко улыбалась во сне. Между прочим, если бы она не упрямилась, я бы давно перестал сдерживаться, и не было бы проблем. Но разве она признает это? Да никогда!