Перевод выполнен командой telegram-канала Библиотека Нагаша:
Просим при его дублировании указать источник перевода.
Переводчик: Евгений К.
Редактор: Mike Zhuravlev
ЗВЕРИ
Джон Френч
Кадо пришел в себя во тьме. Ощущение покалывало в его пальцах и поднималось вверх по конечностям. Красный голод вопил в глубине его мыслей и смешивался с яростью.
Он подавил мысль и инстинкт и теперь лежал неподвижно. Он не знал, где находится и что рядом. Двигаться, не разобравшись, было ошибкой. Ждать и запоминать, вот что ему нужно было делать. Инстинкты ревели и противились его воле. Он выпустил их. Он пережил всех полубогов и все империи, усвоив урок – как быть охотником и добычей. И сейчас он был добычей. Он чувствовал это. Вопрос состоял в другом: как это произошло?
Он отправился к одному из священных ручьев в горах над Мерцающим Сердцем. Путешествие прошло без происшествий. Жрецы хмуро взирали на обгоревшие руины и вытаскивали из ручья разбитые статуи. Они обнаружили тело одного из хранителей полных вод, прислонившееся к скале, его ноги болтались в ледяном потоке. Должно быть, оно пролежало там несколько десятилетий. От снега и холода его плоть и кожа стали жесткими как подошва. Разгорелись споры о том, как поступить с мальчиком. Они продолжались несколько часов. Кадо и другие стражи следили за близлежащими скалами. Но ничего не происходило. В конце концов, достопочтенные решили забрать кости в Мерцающее Сердце. Кадо молча ждал. Он отправился в экспедицию, потому что оборотни, которых он убил в Мерцающем Сердце три недели назад, были жрецами этих самых священных вод. И он надеялся, что в талом снегу найдутся следы, которые приведут его к гнезду. Он был уверен, что выводок Горящей Руки все еще был там, скрываясь под шкурой города. Но так ничего и не нашел среди водных каналов и льда. Время поджимало.
След Горящей Руки вел в Мерцающее Сердце, но затем оборвался на трех учениках колдуна, погибших в снегу, а нитей, по которым можно было продолжить путь, не нашлось. Он скрывал свои убийства, выдаивал с трупов кровь и изображал из себя странствующего наемника. Он взялся за работу, отчасти чтобы отвести подозрения, отчасти чтобы скрыть свою охоту на прислужников Темных Богов в Мерцающем Сердце. И эта пелена становилась все тоньше. Слухи и сплетни распространялись. Впрочем, как и всегда. Вещи, которые не имели к нему ни малейшего отношения, начинали складываться в истории. Он слышал, как с мрачным смехом их рассказывали на постоялых дворах: на дорогах объявились твари, которые похищают людей. Сама ночь пожирала одиноких путников и оставляла обглоданные кости. Полдюжины душ исчезли в попытке открыть горные шахты, разместившиеся вниз по склону. Он заметил, что некоторые косятся в его сторону, а наниматели теперь внимательно следят за ним. Он должен был найти след своей жертвы и двигаться дальше, прежде чем эти взгляды превратятся в обнаженные мечи. Присоединиться к экспедиции, отправляющейся к верховьям реки, было одним из последних его вариантов.
Совет Мерцающего Сердца предпринял попытку замести следы, оставленные слугами Темных Богов, в местах, имеющих особое значение для душ, которые жили здесь еще до прибытия завоевательных походов.
Правда, они вовсе не считали это завоеванием, ни в Мерцающем Сердце, ни в других поселениях, возведенных или захваченных зигмаритами. Но это было именно так: очередное завоевание и оккупация, сменившая предыдущую. Жрецы, фанатики и убийцы-Грозорожденные считали себя спасителями. Они несли – так они, во всяком случае, провозглашали – Порядок, надежду и жизнь во владения, превратившиеся в места безумия и боли. И в какой-то степени они были правы: такие места, как Мерцающие Сердце, были хрупкими свечами, горящими в бесконечной ночи. Чудовища и ужасы заполонили земли вокруг. Армии других, более жестоких империй маршем уже подступали к горизонту, а Хаос всегда оставался в поле зрения. У завоеваний зигмаритов была причина. Они были даже лучше своих предшественников, но, в конце концов, олицетворяли собой очередную власть, обретенную на костях. И, как и все предыдущие, она обратится прахом.
Во тьме притаилась истина и заключалась она в том, что что-то пошло не по плану. Он просчитался, и теперь выживание стало его приоритетной задачей.
Кадо почувствовал, как что-то в темноте коснулось его руки. Он не двигался. Еще одно прикосновение, легкое, словно палец коснулся щеки ребенка. Еще одно, вьющееся и постукивающее по коже, еще одно. Что-то поднималось по его руке. Он чувствовал его вес, его лапы. Усики заплясали по его груди. Он все еще не двигался. Его глаза были открыты, но темнота не рассеялась. Ночь была его владением, а тьма домом, но то была чернота, пребывавшая за гранью тьмы.
Лапы и усики скользнули вверх по его груди. Он почувствовал, как они коснулись его щеки. Они замешкались, словно пытаясь понять, что чувствуют. Тишину нарушило шипение. Лапы задвигались. Рука Кадо метнулась к лицу, когда кончики клыков замерли у его щеки. Его рука сомкнулась на животе. Еще одно шипение разнеслось по воздуху. Его пальцы сомкнулись. Шипение стихло. Жидкость брызнула наружу. В нос Кадо ударил запах затхлой воды и плесени.
Из его руки полился слабый свет, пролившийся на землю. Светящаяся жидкость капала из раздавленного тела паука. Его тело было размером с голову ребенка, а ноги длиной с человеческую руку. Он заметил, как на одном из клыков повисла сверкающая капля крови. Он осторожно ощупал пояс. Его ножи и сумки были на месте. Он вытащил пустой пузырек, поднес тело паука к отверстию и сжал. Наполнив флакон, он закупорил его.