Он коснулся железного кольца на указательном пальце.
– Солия, – позвал он на бегу. – Солия!
~ Мой… принц…~
– Взгляни на стены! Что это за место?
~ Я… ~ начала она, но слова постоянно обрывались.
– Это не похоже на сеть пещер.
~ Это… Это святилище или храм. Эти… они… ~ Облик Солии померк. ~ Я не могу остаться с тобой, мой принц. Здесь что-то есть. Не зверь, но… прореха во владении…~
Он вспомнил дыру в полу, в которую чуть не провалился.
«Ночь и чернота опускались все ниже и ниже. Туда, где темнее чем тьма. Туда, где глубже, чем душа земли…».
~ Это место… Это порог… Древняя магия…~
На этих словах она исчезла.
Фиолетовые и зеленые пятна закружились перед глазами Кадо. Позади он услышал звериный рев. Оно знало эти туннели. Оно знало где выход, и, как и все голодные существа, оно не остановится до тех пор, пока добыча не окажется в его лапах. Оно должно умереть. Другого пути не было. Но у Кадо нет и шанса на то, чтобы убить тварь, прежде чем она сотрет его плоть и кости в порошок.
Он повернулся лицом ко входу в туннель, в который вбежал. Очередной раскатистый вой эхом оттолкнулся от стен. Поднялись густые облака спор. Кадо напрягся. Звук шагов сотряс воздух и пол. Зверь вырвался из темноты. Святящиеся полосы грибных наростов покрывали его пасть и грудь, глаза были выпучены. Его кулаки обрушились вниз.
Кадо полоснул мечом по лапам существа, и оно взвыло от ярости. Он побежал, следуя за статуями и мощеной дорожкой. Зверь не отставал, сотрясая землю под ногами. Кадо держался вне пределов его досягаемости. Он надеялся, что строители этих коридоров не с проста так тщательно отделали этот туннель и что он ведет к чему-то важному. К самому сердцу.
Впереди замаячила арка, и даже с затуманенным от галлюциногенных грибов взором он узнал ее. Он видел ее с обратной стороны, когда впервые встретил чудище. Он миновал ее, и пространство вокруг стало выглядеть четче. Сияние грибов достигало куполообразной крыши, усеянной шипами сталактитов. То, что он принял за каменные столбы, тоже оказалось статуями, их черты скрывались под слоями кристаллических отложений. Кромка обработанного камня окружала черную дыру в полу. На ней по кругу были вырезаны призрачные руны. Тьма исходила изнутри, вторгаясь в сумрак залы, словно черные чернила, вылитые в серую воду. Он приблизился к ней всего на шаг и повернулся.
Зверь прошел через арку. Кадо попытался уклониться от удара, но кулак настиг его и отбросил назад, прямиком к дыре. Зверь отпрыгнул. Пальцы толщиной с человеческую ногу сомкнулись на одной из статуй и вырвали ее из постамента. Кадо попробовал встать. Зверь был недостаточно близко. Он сделал выпад мечом и почувствовал, как острие вонзилось в живот и замерло на месте, словно бы наткнувшись на камень. Чудовище бросилось вперед на лезвие. Звериная мощь пронзила руку Кадо, и его отбросило назад к зияющей бездне в полу.
Его руки вцепились в выступ скалы. Он чувствовал... пустоту... падение... падение, которому не было конца.
Зверь с ревом кинулся к нему. Но он не услышал звука и не почувствовал, как задрожала земля, ибо открыл глаза и уставился вниз, в утробу дыры.
Он плыл…
Плыл на поверхности окутанного ночью моря, не тронутый ни солнцем, ни луной, ни звездами, прозрачный, словно идеальное стекло, пропускающее через себя отсутствующий свет. Он видел все вокруг. Очертания, которые могли быть башнями великого города. Тени, медленно скользящие по земле, утопленной в ночи, будто щупальца левиафана. Он присмотрелся, и изображение стало яснее, а очертания шпилей – больше. Он почти мог разглядеть все в деталях…
И чувствовал, что падает, но не двигается. Словно глядит сквозь стекло, которое приближало далекие предметы. Ночной город, раскинувшийся внизу, устремился к нему навстречу, тени закружились, взвились вверх и потянули его вниз, пока он смотрел.
Он сжал кулаки и вдруг почувствовал камень под пальцами. Его отшвырнуло назад.
Он поднялся, задыхаясь, и увидел, как из мрака появилось чудовище. Оно размахивало поросшей грибами статуей, словно дубиной. Кадо бросился к нему, нырнул под удар, и, перекатившись, рубанул мечом. Лезвие вонзилось в ногу существа. Зверь зарычал, пошатнулся, и Кадо со всей силы толкнул его. Смертный человек не сдвинул бы его с места, но даже голодный и одурманенный спорами, он не был смертным и владел иной силой.
Зверь покачнулся и упал. Кувыркаясь в темноте, он не переставал рычать. Звук отразился от стен. Сталактиты пустили трещины. Грибы взорвались ослепительно ярким светом, и воздух наполнился туманом из спор.
Рев зверя стих. Сияние грибов потускнело, а затем и вовсе погасло. Кадо опустил глаза на бледное свечение паучьей крови, все еще плескавшейся в его флаконе. Он встал. Галлюцинации от спор все еще плясали в его глазах, пока он пробирался по запутанным туннелям обратно к разрушенной лестнице. Добравшись до нее, он заметил слабое, но растущее сияние высоко вверху. И начал подниматься.
***
– Хорошая работа, – произнес голос над ним.
Голова Кадо дернулась вверх, когда он вынырнул из колодца. Биразан сидел на пьедестале расколотой статуи, лишь обрубки каменных ног торчали из-за его спины. Остатки разрушенных стен, монументов и разбитых плит покрывали пространство вокруг устья колодца. Эти руины выглядели так, словно когда-то, давным-давно, все они что-то да значили. Облака расплывались над головой, открывая чистый небосвод. Бледный свет зари освещал впадину. Позади громоздились горы, покрытые снегом. Он видел, как Мерцающее Сердце возвышается над своими утесами и вершинами, едва ли в пяти километрах вверх по склону.