- Прошу вас - войдите. Присядьте. Минуточку, я прикрою форточку, а то вам надует. Вот так. Очень рад…
Старик говорил все это, а Слава между тем думал: «Откуда я знаю этого человека? Где, когда я его видел?» Бывает же такое: знаешь, что видел человека, где и когда - хоть убей не вспомнить.
Вспомнил! Вспомнил!! Это же и есть профессор Булатов. Только совсем недавно он был не таким одноцветно-серым, можно сказать, будничным. На арене дрессировщик Булатов был чернобровым красавцем: глаза его блестели, толстые красные губы раскрывались в улыбке, и Слава видел его сверкающе-белые зубы.
А теперь?! Но это, конечно же, был он! Он!! Он!!! Булатов!
Никак Слава не мог понять, чем это он так понравился профессору Булатову. Славе ни о чем не пришлось его спрашивать. Знаменитый дрессировщик, профессор сам говорил, говорил, говорил. Как первый ученик, вызубривший урок на пять с плюсом.
Булатов рассказывал:
- У нас был медвежонок Юркий. Отменный мотоциклист. Во время репетиции - это было за границей - он выскочил на своем мотоцикле в ворота и помчался по улице.
- Ну! - только успел воскликнуть Слава.
- Вот вам и «ну». Полицейские шарахались в стороны, но переключали на зеленый свет все светофоры. А мы гнались за мотоциклом, вскочив в такси. Мишка несется, мы за ним…
- Как в кино, - вставил Слава, но Булатов его не слушал.
Он говорил:
- Еле догнали озорника. И тут же подоспел полицейский в металлическом шлеме. Взял под козырек и вежливо так: «А права на вождение мотоцикла у медведя есть?» И знаете, потом полицейский комиссар пришел к нам на представление и вручил права на вождение мотоциклом на имя господина Юркого… Вы запишете?
- Это сказал полицейский? - спросил Слава.
- Нет, - сказал Булатов, - это я спрашиваю: вы запишете?
Слава кивнул головой: «Запомню и так».
Действительно, как такое не запомнить!
Потом Булатов рассказал, как за границей, в другом городе, ему заявили, что не может медведь так управлять мотоциклом. Тут какой-то фокус: либо это люди в медвежьих шкурах, либо мотоциклы управляются по радио. Этих маловеров убедили, что никаких фокусов нет - медведи как медведи и машины у них самые обычные. «Нет, - заявил хозяин фирмы мотоциклов, - не верю. Пусть медвежата поездят на моих мотоциклах - обычных, у которых нет никаких приспособлений. Я завтра же пришлю два таких мотоцикла». Этому фабриканту сказали: «Присылайте». Через два дня медведи выехали на манеж, восседая на мотоциклах этой заграничной фирмы.
Но хозяин-фабрикант не растерялся. Он тут же развесил по всему городу рекламу:
«Наши мотоциклы так удобны и легки в управлении, что не только люди, но даже медведи быстро научились кататься на них».
НЕВОЛЬНЫЙ ОБМАНСлава слушал профессора Булатова и все время хотел спросить о своем Мишке, но профессор был из тех людей, которые говорят сами, а другим говорить не дают. Правда, все, что Булатов рассказывал, было Славе очень интересно.
Оказывается, медвежий характер чаще всего портят люди.
Услышав об этом, Слава воскликнул:
- Не может быть!
- А вы слушайте и не перебивайте! - властно сказал, как приказал, Булатов.
И Слава почувствовал, что дрессировщик такой человек, воле которого подчиняются не только звери.
- Разве вы не знаете, как люди ради забавы дразнят зверей? - спросил Булатов. - Их слепят лампами, чтобы сфотографировать.
При этом Слава вспомнил случай со своим Мишкой, которого хотела сфотографировать мама. Но он промолчал. Слава уже побаивался Булатова и думал о том, что будь у них такой учитель в классе, никто, должно быть, не играл бы на уроке под партой в поддавки и вообще…
- Вы меня слушаете, - Булатов тронул Славу за рукав, - или думаете о чем-то своем?
- Слушаю, слушаю! - воскликнул Слава.
- Так вот, - продолжал Булатов. - У меня была медведица, по имени Машка…
- Машка?!
- Да, Машка! Не перебивайте. Ее привезли ко мне из зверинца. Так вот, более злобного зверя я не видел. А почему?…
Слава молчал и думал: «Неужели тихая, ласковая Машка могла превратиться в злобного зверя? Нет, это невозможно!»
Булатов между тем продолжал:
- Потому стала она такой, что в зверинце медведя этого дразнили, совали ему в клетку палки - мало ли что. Вот и стала Машка нервной, раздраженной, злой. И потом ненависть к людям укоренилась так сильно, что…
- Что? - спросил Слава.