— Не, — сказал Слава, — не дам. Сразу пойду по горячим следам. И компас у меня есть. И сало достанем.
— Правильно! — подтвердил Глебка. И не понятно было, к чему это относится: к тому ли, что Слава пойдёт по горячим следам, или к тому, что он сказал по-моряцки точно — компас, а не компас.
Вот потому, выйдя от Марии Петровны из Зооцентра, Слава решил, что до завтра он ждать не будет. Ведь только что Мишка, казалось ему, вот он — за той толстой дверью. Щёлкнул бы только замок, и можно было броситься к нему. Мамы ведь не было рядом, чтобы удержать его за руку.
А тут ещё как только Слава вышел из Зооцентра, афиши обступили его со всех сторон:
Профессор дрессировки БУЛАТОВ.
Сегодня последнее представление.
И Слава решил: сегодня он должен быть в цирке. Но сколько же было перед этой целью «но»! Знаете, как на состязаниях бегуна с препятствиями: он бежит, а перед ним на всём пути такие полосатые заборчики. Бежит и через препятствия перепрыгивает, бежит и перепрыгивает. При этом надо так прыгнуть, чтобы заборчик не упал, а сам бегун тем более.
Но Слава о первый же «заборчик» споткнулся.
Случилось это всё вот как. Дома Слава сказал:
— Мамочка, пусти меня сегодня в цирк.
— Как это так — пусти? Ты ещё маленький, чтобы сам по театрам и циркам ходить.
— Пусти.
— Вот ещё новости. Ты что?
— Мамочка…
— Не капризничай, не маленький.
— А кто только что сказал: маленький?
— Вот пойдёт весь ваш класс в ТЮЗ, и ты пойдёшь. Где же это видано, чтобы дети одни ходили на вечернее представление?!
— Нигде не видано, — поддакнул Слава. — Пойдём, мамочка, вместе.
— Ещё что выдумал. За целую неделю я устала, только и мечтала об этой субботе. И дома дел прорва. А ты — цирк. Нет, милый мой, пожалуйста, без капризов…
Слава помолчал и выпалил как из пушки:
— А там Миша.
Мама всё поняла, Слава был в этом уверен, но сказала таким удивлённым голосом:
— Какой ещё Миша?
— Как — какой? Наш, мой — Миша, Мишенька, медвежонок валдайский.
Они разговаривали стоя, но тут мама села, а вернее, плюхнулась в кресло.
— Не болтай глупости. Его же отправили за границу.
— А вот и не отправили. Он выступает в Московском цирке в труппе знаменитого дрессировщика Булатова.
— Ты-то откуда знаешь? Ну, выкладывай всё…
Тут Слава всё маме рассказал — и про Зооцентр, и про симпатичную Марию Петровну из Зооцентра, и про афишу, что сегодня последний день выступлений… Думаете, мама Славу отругала и сказала: «Садись за уроки и не выдумывай глупости»?
Нет, если вы так подумали — значит, ошиблись. Мама долго-долго сидела в кресле, задумавшись. Слава молчал. Но всё, о чём думала и вспоминала мама, Слава прочитал на её лице, хотя она наклонила голову и на какое-то время даже закрыла глаза. А вы разве, если давно-давно кого-нибудь хорошо знаете, не читаете в его лице, даже когда он молчит? Слава же свою маму знал всю свою жизнь и знал, что тогда в кресле она всё-всё перевспоминала про Мишку: и то, как он первый раз появился у них в Москве — маленький пушистый шарик — и ноги его расползались на гладком полу; и то, как мама хотела его на прощанье сфотографировать, а он, ослеплённый яркой лампой, цапнул маму за ногу; как Слава потом ждал письма из Валдая, уехал туда, потерялся в лесу, когда пошёл на свидание с Мишей, и ещё тот последний день его встречи с Мишей на мельнице — мама боялась, что Мишка Славу загрызёт, а тот подсунул голову под Славину руку — мягкий, пушистый — и только поуркивал.
Да, конечно, мама обо всём этом передумала и потом спросила:
— В цирке тот самый Мишка?
— Тот самый.
— Ты уверен?
— Уверен!
— Тогда пойдём…
…Нет, они не были в тот вечер в цирке, а побывали только возле цирка. Когда Слава с мамой сошли с троллейбуса, до цирка ещё оставалось два квартала, но их уже начали спрашивать: «Нет ли у вас лишнего билетика?» А у них вообще никакого билета не было. И в кассе билетов не было. И никто лишнего не продавал. Один только дядька успел произнести слово: «Кому…» — и его тут же окружила такая толпа, что этот билет достался какому-то, наверно, боксёру или борцу — здоровяку килограммов на полтораста, а остальные расходились после этой свалки кто без пуговиц на пальто, а кто просто помятый.
Да, на медведей охотников было много.
…В цирке представление уже началось, свет у входа притушили, последние зрители бежали, перепрыгивая через три ступеньки, а Слава всё надеялся, что, может быть, им повезёт — окажутся у кого-нибудь лишние билетики, на их счастье. Но известно: когда очень мечтаешь, чтобы тебе повезло, никак не везёт.