Марина Владимировна Дечко
Звери Ночи
Сквозь боль утрат и блеск побед
Твой Путь во Тьме идет.
Во Книге Судеб есть ответ,
Что мир он принесет.
Цена Пути сего одна:
Судьбой своей платить.
Лишь волей силою она
Способна победить.
Врагов, чьи имена в тиши
Наводят только страх
На род нуаров, что в глуши
Укрылся на Холмах.
Борьба Правителя с собой,
Война с его Врагом
Подарит славу только той,
Кто оживит свой дом.
Благословенна жизнь ее,
Благословенен Путь,
Что призваны и мир, и свет
Нуарам вновь вернуть.
Пусть не угаснет духа сила
В ее челе, в ее очах,
Чтоб сей Правитель справедливый
Народом управлял в веках.
"Летопись нуаров", Песнь двадцать третья.
Глава 1
Тернистый путь
- Сколько нам еще идти? - Мой голос разрывал ночную тишину, которая, казалось, словно сгустилась вокруг нас. Я подняла глаза к небу, и попыталась рассмотреть звездный рисунок. Где-то в глубине души жила надежда, что так нам удастся сориентироваться в этой долине, однако, вскоре каждый из нас убедился, что все было почти по-прежнему. По крайней мере, никаких новых ориентиров. Это опечалило меня.
Кевин, Джек и я шли уже целый час, но все еще не могли найти никакого поселения. Ночь, темнота, чужая страна, да еще и воинственный Клан Зверей Крови. Создавалось впечатление, будто все здесь было пропитано чувством, что мы - чужие. Ноги мои начинали болеть от долгой ходьбы, а кожа под обувью покрылась мозолями. Глаза закрывались от усталости, и мне приходилось делать над собой усилие, чтобы держаться не хуже ребят. События последней ночи оказались столь же необычными, сколько и значимыми. Изумруд, висевший у меня на шее, напоминал о моей победе, и это придавало сил.
Однако то, что испытывала сейчас я, не шло ни в какое сравнение с эмоциями Кевина. Брат, который и так был не в восторге от того, что Джек последовал за нами, сейчас и вовсе был зол. Успев узнать Кевина за год Инициации в Клане Рыцарей Ночи, я хорошо видела, что творится в его душе. Он слишком переживал за меня, осознавая свою ответственность как брата. Кроме того, вся эта затея с тем, чтобы сначала попытаться отыскать Амулет. И даже не важно, что она оправдалась, - это могло мне навредить. А тут еще и усталость оказывала свое влияние на его сдержанность, которая и без того держалась на волоске. Но вопрос, слетевший с моих губ, нарушил это равновесие.
- Наверняка он ведет нас не в ту сторону, - рассерженно, с волнением в голосе прокричал брат, и я пожалела, что вообще поинтересовалась о времени.
- Кевин, - мои попытки успокоить брата оказались тщетными.
Его ярость вскипала с каждой минутой, и уже была готова вылиться в конфликт.
- Что, - огрызнулся он, - я не доверяю этому Джеку Нортену и его фальшивым клятвам. Только вот непонятно, почему у тебя это не вызывает подозрений! Будет лучше, если ты с самого начала разовьешь в себе настороженность по отношению к тем, кто тебя окружает.
Смущенная его словами, я взглянула на Джека, и увиденное заставило меня сильно удивиться. Если не сказать восхититься. Он шел чуть поодаль от нас с братом, и делал вид, что ничего не слышит. Однако было совершенно ясно, что наши слова, произнесенные в такую тихую ночь, доносятся на расстоянии километра, а не каких-то пары шагов. Все мое существо залюбовалось самообладанием этого нуара, который так стоически, не требуя никого вознаграждения, терпел все колкости, произносимые братом. И хотя он все еще во многом оставался для меня загадкой, мне хотелось когда-нибудь научиться владеть собой таким же образом.
Я еще раз украдкой бросила взгляд на своего нового друга, и меня охватила неловкость за то, что Кевин говорил в его адрес. Дорога, которая вела нас к Замку Зверей Крови, была нелегкой. Мы шли в ночь, после перелета и волнений. Да и само дорожное полотно оставляло желать лучшего - сплошные заросли и кустарники, цеплявшиеся за наши одежды, словно утопающий за борт спасительной шлюпки. Однако нам с братом приходилось легче, чем Джеку, ведь мы были семьей. И даже не говоря ни слова, каждый из нас понимал и чувствовал поддержку другого. В моем сердце жила благодарность к этому нуару, совершенно чужому мне, но тому, который осмелился отправиться в путь, полный опасностей, чтобы оправдать доброе имя своей семьи. Чувство стыда, захлестнувшее меня с головой, заставило стать на сторону Нортена:
- Кевин, ты не справедлив к Джеку, - мой упрек стал тем равновесием, которого нам не хватало, и я тут же продолжила, не дав возможности брату сказать ни слова в свое оправдание, - он отправился в это опасное путешествие по своей воле, полностью осознавая, что оно будет нелегким. Этот поступок заслуживает по меньшей мере уважения с нашей стороны. Не говоря уже о благодарности. Даже трудно себе представить, что бы мы сейчас делали, находясь здесь совершенно одни, не зная дороги, к тому же гонимые страхом возможного преследования.