- Ты уснул? - поинтересовался Илья и дёрнул меня за рукав, - жениться вам надобно, барин. А то, всё козы да коровы...
- Сам дурак, - огрызнулся я, - я думал, ты уже свалил. Может передумаешь? Пиво такое холодное...
- А водка ещё вкуснее, - протянул товарищ и продемонстрировал вселенскую скорбь, - ну, не могу! Пойди к Витьку, сделайте вид, что вы не хотите друг друга прикончить.
- Как скажешь.
Мы прошли по аллее, между акаций разного возраста и роста, после чего, обминув полузаброшенную детскую площадку, где полтора карапуза резвились под присмотром строгих бабушек, вышли в переулок, упирающийся в Илюхин дом. Подул холодный ветер, и я поёжился. Вот ведь жизнь: то - погода скверная; то - на душе дерьмово. Хочется чего-то хорошего.
- Едем в Турцию? - внезапно спросил Илья и закурил, скосив на меня хитрый карий глаз.
- Приглашаешь? - осведомился я, с подозрением, - или так, очередной прикол.
- А вид у тебя такой, - пояснил товарищ, - как будто сейчас обернёшься простынёй и заорёшь: на волю! В пампасы!
- Хочу в пампасы, - грустно подтвердил я, - хочу на волю. В Турцию не хочу, там - турки.
- Странно, - согласился Илья, - русских там, правда, больше. Ну и куда же ты желаешь, расистская морда?
Я задумался. А, действительно, куда? Куда-нибудь, подальше от самого себя. Чтобы не болело в груди. Чтобы тепло, светло и мухи не кусали. Я уже как-то сделал попытку удрать в том направлении. Был, правда, весьма пьян и друзья успели затащить обратно. Хорошие у меня друзья.
- Домой хочу, - решил я, - давай-ка я ещё раз пожму твою трудовую ладошку.
- Тебе понравилось, - констатировал Илюха и обвиняя ткнул меня пальцем в грудь, - я знаю: ты - лицо нетрадиционной ориентации и притворяешься влюблённым в Марину, дабы быть ближе ко мне. Поцелуемся?
- Ты меня раскусил, - устало буркнул я, - но ещё слишком рано, для серьёзных отношений. Нужно, как следует, подумать. До завтра.
Маршрутка довезла почти до самого дома и пройтись оставалось всего ничего. Единственный поворот - в супермаркет. Возьму пива и хрен с ним, с Ильёй. Меня сегодня никто не ожидает, кроме мамки, которая устроит очередной нагоняй - за пиво, за вчерашний поздний приход, да мало ли ещё за какие прегрешения!
В лифте я перекинулся парой слов с соседом - он недавно вернулся из рейса и щеголял добротным загаром на счастливой физиономии. Расчувствовавшись собеседник пригласил попить абсента и покататься на новеньком Форде. Я только не понял, в каком порядке предполагалось проводить мероприятие. В одном случае это было бы законнее, в другом - интереснее.
Я попытался незаметно прошмыгнуть в комнату и естественно мне это не удалось. Граница оказалась на замке и пограничник, в цветастом халате, преградил дорогу.
- Что хочешь сказать? - поинтересовалась мать, сведя брови воедино. Видимо, это должно было символизировать крайнюю степень раздражения, но на деле никак не вязалось с добродушной круглой физиономией.
- Ничего, - кротко ответствовал я, - устал и хочу спать.
- В обнимку с бутылками! - съязвила мама, - сопьёшься. Вон, посмотри на соседа - дядю Сашу. Глянь, во что он превратился! А ведь кем был...
- Я обязательно посмотрю, - пообещал я, с тоской разглядывая портрет Вахтанга Кикабидзе, висящий на стене. Портрет готовился качать головой и грозить мне пальцем, - мам, поговорим зав... Нет, послезавтра. Завтра я иду на день рождения.
Мама упёрлась кулаками в бёдра и набычилась. Ну всё, сейчас выдаст.
- И когда ты уже приведёшь свою девушку? Мы хотим видеть её не только на фотографиях.
О, чёрт!
- Мама, - тоскливо сказал я и начал протискиваться вперёд, - ну сколько раз можно повторять: Марина - не моя девушка. Она просто мой друг.
- Вот и приведи к нам своего друга! - крикнула мама вслед и продолжила, уже через закрытую дверь, - водишь же ты сюда этих, своих - Илью, Витю и Рому.
До свидания, подумал я, выставляя бутылки на стол и одновременно включая компьютер. Если до этого настроение было ниже плинтуса, то теперь оно и вовсе просочилось в подвал. Видимо, способа сделать всё ещё хуже просто не существовало.
О, я ошибся!
Зазвонил телефон. Марина. Я даже не знал: радоваться мне или идти за мылом и верёвкой.
- Привет, - сказал я и опёрся рукой о стол, - как дела?
- Лучше всех, - голос звонкий, с приятной хрипотцой, как послевкусие шоколада, - подарок уже приготовил? Жду от своего верного рыцаря истинный дар, идущий от сердца.