Сейчас на Земле живет около полутора миллионов лосей: более 700 тысяч в нашей стране, полмиллиона в Канаде, есть лоси в Норвегии, Швеции и Финляндии. Изредка они попадаются в США, в северной Монголии и северо-восточном Китае. А вот Западная Европа лишилась своих лосей в XVIII веке.
Недавно на побережье Ладожского озера нашли топор, сделанный из кости лося. Этому топору шесть тясяч лет. (Лосиные кости не желтеют от времени, и их можно обработать так же, как бивни слонов.) В Древнем Риме топоров и безделушек из лосей не делали — сохатых привозили для участия в торжественных шествиях и церемониях. В средние же века их уши и язык считались наипервейшим лакомством. Но лось годился не только на обед: думали, будто куртка из его кожи спасает от коварного удара кинжалом. Прочное черное копыто якобы тоже обладало таинственной силой — гарантировало от падучей болезни. Это лекарство в виде амулета носили на шее. А похожие на соху ветвистые рога шли на черенки для ножей. И наконец, последний штрих — шкурой с лосиных колен обивали лыжи.
Отдав дань истории, займемся физиологией.
У самого затрапезного лося есть некое сходство с экзотическими гигантами — с жирафами и слонами. Сходство вовсе не в том, что все они четырехногие и млекопитающие, а в любопытных частностях. Заметим, что конечности у сохатого длиннющие, почти жирафьи, хотя он сам размером всего-то с лошадь. Лосиные зубы как две капли воды похожи на зубы жирафа — и те, и другие вылеплены эволюцией по форме древесных почек. Лось, конечно, не слон, но чрезвычайно подвижная сильная верхняя губа, свисающая с рогатой морды, роднит их, ибо хобот — это не что иное, как неимоверно разросшаяся верхняя губа.
Однако наш лось просто не может не быть яркой индивидуальностью. Взять хотя бы серьгу — кожный вырост, болтающийся на шее. Зачем понадобилось такое украшение, да и украшение ли это — пока знает только матушка-природа. И другая особенность: волосы на брюхе сохатого обращены вперед, У прочего зверья такого не бывает.
Особенности особенностями, однако лось — это всего лишь олень на высоких ногах (подсемейство лосей входит в подотряд жвачных отряда парнокопытных, где собрались все олени и антилопы). Благодаря перепонке между раздвоенными копытами сохатый запросто бродит по топкому болоту. Он играючи переплывает реки. Ему ничего не стоит перемахнуть через двухметровый забор, пройти за день 30—40 километров. Но такой вояж он предпринимает в исключительных ситуациях — ленив. Поспешает медленно, в основном, шагом; бывает, что за сутки четырехногий обломов не пройдет и километра.
Весна — пора любви, синоним счастья. У лосей и тут свои порядки — любовь тревожит их душу осенью, с августа по октябрь. Самцы во время гона устраивают лютые драки. По недомыслию они и в человеке видят соперника. Не стоит беспечно глазеть на разъяренного великана: удары копыт молниеносны. Если он прижал уши назад, уйдите — лось готов к нападению.
Часто умиляются, увидев несколько животных вместе, мол, какое дружное семейство. Рогатого главы семьи здесь нет — после гона папаша не заботится ни о матери, ни о детях. Его не волнует, появится ли ласковым весенним днем один или, что бывает нередко, два смешных неуклюжих лосенка.
Они рождаются рыжими-прерьжими. Ноги, похожие на ходули, у них еще не одеты в белые чулки, как у родителей. Первую неделю малыши коротают под кустиком, а потом шагают за мамашей и учатся объедать листья осинок и берез. Вкусную траву длинноногие юные вегетарианцы достать не могут. Какая нелепость — ползать на коленках они начинают позже, чем ходить!
Голенастых детей мамаши почти четыре месяца поят превосходным молоком, в котором жира в три, а белков в пять раз больше, чем в коровьем. Выпивая в день по литру — два такого концентрированного раствора, новорожденный десятикилограммовый малыш к осени потянет не меньше центнера. Но зимой наступает плохая жизнь — голодная и холодная. И рост приостанавливается.
Лосята любят мать. Даже двухгодовалые лоботрясы порой не в силах расстаться с «материнской юбкой» и ходят за родительницей как привязанные. Впрочем, они еще дети (детство и юность не очень-то короткие — полное физическое развитие кончается к пяти годам, а жизнь не очень-то длинная — двадцатилетний лось глубокий старец).
Как и мы, сохатый живет, пока дышит. Но зимой он дает отдохнуть ребрам — делает 11 дыхательных движений в минуту, то есть всемеро меньше, чем летом. Это мудро—меньше тепла теряется при дыхании. И все же в мороз лосю лихо. Если тело остынет до 34°, он сам отогреться уже не сможет. Поэтому на леденящем ветру и ложится в снег. Из сугроба торчат только уши. Этими локаторами ощупывается местность: скрип снега под валенками лось слышит за километр. А вот со зрением беда — стоящего человека не заметит и в ста шагах.