Поняв, что здесь ей делать нечего, Яна побрела к столовой дожидаться обеда. Она едва сдерживала слезы. Обида на бывших подруг душила ее. Вообще в последние дни ее жизнь сильно изменилась. Уже привыкшая к раболепству и заискиванию, она вдруг неожиданно столкнулась с каким-то всеобщим неуважением. Все как-то сразу заметили, что между ней и «хозяевами» словно пробежала черная кошка. Отношение к Яне изменилось моментально. Теперь над ней нередко смеялись и даже хамили. Проверка «домашки» и вовсе стала пыткой. Ребята и девчонки совершенно не желали отвечать уроки как положено, словно мстя ей за былое пренебрежение.
У самой столовой она натолкнулась на двух шакалов. Они словно поджидали ее. На их лицах играла недобрая усмешка. Высокий белобрысый Смира смачно харкнул в ее сторону.
— Слышь, Кадя! Кажись, она снова не при делах.
— Ага. А ты еще извинялся тогда.
— Ну, это можно поправить...
Стараясь не смотреть на их угрожающие лица, испуганная девушка быстро прошла мимо. Ее всю трясло. О жестокости этих ребят по школе уже ходили легенды. Им ничего не стоило подкараулить ее вечерком и отомстить за былое унижение. Ей стало страшно.
Яна даже и не догадывалась, что шакалы не просто так встретили ее. Вообще, после той сцены на спортивке, они напрочь закаялись обижать волчьих однокашниц. Мало ли чего! Где гарантия, что те потом не станут подружками хозяев? На самом деле сегодня утром Серый в приватной беседе сам велел Смире с Кадей напугать Маковскую.
— Не бить, не обзывать. Поняли? Просто намекните так, ненавязчиво. Типа, плохо будет. Ясно вам?
Страшно гордые оказанным доверием, пацаны были готовы исполнить любое желание хозяина.
— Все поняли, босс. Сделаем в лучшем виде...
На следующее утро, открыв парту, Серый обнаружил там записку — свернутый вчетверо лист бумаги. Он развернул ее и злорадно усмехнулся. Мелким аккуратным почерком там были написаны три слова:
— Сережа, я согласна...
Глава 11
Малыш обеими руками раздвинул сухие облезлые кусты и полез в освободившееся пространство. Через несколько шагов перед ним оказалась просторная яма, совершенно незаметная для непосвященного человека. Спрыгнув в нее, он оказался в своей личной «берлоге». Удовлетворенно вздохнув, он включил маленький фонарик и стал внимательно осматривать окружающую обстановку.
Три года назад, бродя по школьному лесу в поисках грибов, Малыш случайно обнаружил это самой природой созданное укрытие. И с тех пор яма стала его личным секретом, маленькой тайной, о которой он никогда никому не говорил. Он любил приходить сюда и, спрятавшись от всего мира, разлечься на куче опавшей листвы. Закрыв глаза, он мечтал и фантазировал, чувствуя себя как бы совершенно в другом, далеком мире.
Неподалеку от его укрытия проходила одна из тех узеньких лесных тропок, по которым так любили прогуливаться влюбленные парочки. И нередко ему доводилось наблюдать за их милыми проделками. Малыш горящими от любопытства глазами глядел, как те обнимаются и целуются. Потом, возбужденный, лежал на своем ложе из листьев, представляя на их месте себя и свою безответную любовь.
— Наташа...
Вот уже наступил ноябрь, а он все никак не решался подступиться к этой девушке. Да что же это такое?! Несколько раз Малыш уже был буквально на грани того, чтобы признаться ей в своих чувствах. Но в самый последний момент страх перед отказом останавливал его, и рвущиеся наружу слова умирали, не успев родиться. Так хоть по крайней мере у него остается надежда. И он мог по-прежнему мечтать, закрыв глаза и улыбаясь своим несбыточным видениям...
Приглушенный смех прервал его любовные фантазии. Осторожно приподняв голову, Малыш стал вглядываться в сооруженную им прореху в кустах. По тропинке, тесно обнявшись, шли двое. Они то и дело останавливались и целовались, перемежая это вспышками смеха. Рука парня непрерывно шарила под расстегнутой курткой спутницы, та совершенно не обращала на это внимания.
— Ирка, что-то я тебя хочу!
— Что, прямо здесь что ли? — Борисова деланно вытаращила глаза. — А увидит кто?
— Ну, кто увидит, тот здесь и останется!
Малыш побледнел от страха, узнав голос Белого. — Ой блин, вот это попал! — Он замер, боясь даже шелохнуться. Если его тут засекут, то... жутко даже подумать. Этот обморозок запросто мог забить его до полусмерти. Ему это как два пальца обоссать. Изувечит на всю жизнь, потом из больниц не вылезешь. А то и вообще прибьет... Малыш весь съежился, сжался, стараясь раствориться в спасительной темноте куста.
— Давай отойдем вот сюда!
Затаившийся «партизан» с ужасом обнаружил, что они направляются прямо в его сторону. С громадным трудом подавив желание вскочить и бежать, Малыш нервно смотрел на остановившуюся рядом парочку. — Еще один шаг, и надо драпать, авось не узнают...
— Ну ладно, тут кажись нормально. Оттуда не видать. — Белый хищно поглядел на свою подружку. — Ну что, Ириша, сольемся как партия с народом?
Борисова возбужденно выдохнула.
— Давай!
Она прислонилась спиной к дереву. Белый быстро расстегнул ей кофту, блузку и добрался до груди. — У-у-у... Прижав девушку животом, он впился в ее рот и стал ожесточенно мять податливые упругие титьки. Затем задрал юбку и схватился за ее промежность.
Борисова возбужденно зашипела и стала извиваться бедрами. — Ой как хорошо! — Она дышала как паровоз и все сильнее прижимала к себе парня. Вдруг она остановилась.
— Подожди!
Присев на корточки, девушка быстро расстегнула молнию на джинсах Белого и немного повозившись, высвободила торчащий твердый член.
— Ого, какие мы!
— А ты думала...
Она обхватила орудие руками и взяла головку в рот. Белый с шумом вдохнул в себя воздух. — Ка-айф! — Он обхватил партнершу за щеки. — Давай, Ириша! — Та несколько раз сильно засосала, и начала быстро двигать головой, раз за разом погружая в себя член до самого предела.
Малыш не верил своим глазам. С того места, где он затаился, все было видно как на ладони. Раскрыв рот и выпучив глаза, он в полном ступоре пялился на происходящее. Он вообще не понимал толком, чего они такое делают и зачем это нужно. Неожиданно парень ощутил какое-то шевеление внизу живота. Его собственный член словно проснулся и стал быстро расти в размерах. Стало приятно и хорошо. Даже страх перед расправой как-то отошел на второй план, уступив место жгучему любопытству — что же будет дальше?
— Все, хорош! Поднимайся.
Подхватив разошедшуюся девушку под мышки, Белый помог той подняться. Оба тяжело дышали и смотрели друг на друга затуманенными глазами.
— Повернись!
Борисова обхватила дерево руками и оттопырила попку. Белый быстро задрал ей юбку и спустил вниз колготки вместе с трусиками. В сгустившемся вечернем мраке белым пятном выделялись обнаженные ягодицы. Тихо зарычав, волк грубо схватил партнершу за бедра и вогнал в нее свой «инструмент».
— Давай, давай! — простонала она...
Малыш весь дрожал. Обеими руками сжав свой перевозбужденный пенис, он задыхаясь вглядывался в невероятную картину полового акта. Партнеры охали и приглушенно стонали. Белый засаживал с такой силой, что девушку буквально подбрасывало вверх. Она только мычала в ответ и подмахивала, с трудом сохраняя равновесие. Вдруг Белый зашипел будто рассерженная змея.
— Балл-я-а-а! ...
Впившись пальцами в дергающуюся задницу, он стал быстро-быстро двигать членом. Борисова тоже дошла до кондиции. Навалившись грудью на дерево, она держалась за него одной рукой, а другой яростно растирала лобок. Она дышала скоро и коротко, словно кошка.
— Ну же, ну!!!
Белый в последний раз с силой вошел в нее и застыл, извергая семя. Лицо его перекосилось, зубы оскалились. Теперь он и в самом деле походил на злобного зверя, словно только что выползшего из лесной чащобы. Ощутив мощные толчки спермы, Борисова взвизгнула и стала кончать сама. До боли прижавшись щекой к дереву, она что есть силы надавила ладонью в паху и сжала бедра. Ее глаза были закрыты. Сквозь стиснутые зубы прорывались глухие хрипы...