– ЗАТКНИ – ПРОКЛЯТОГО – МАЛЬЧИШКУ!
Элеонора склоняется над младенцем, отгораживает Анри от отца и долго стоит не шевелясь, а когда поднимает глаза, Марсель отшатывается. Видит сломанную спинку колыбели, съежившегося сына, побелевшее лицо жены. Он хватает куртку и выбегает на улицу.
Через несколько часов он заглядывает в окно, не решаясь переступить порог дома, Элеонора спит на кровати, прижав к себе ребенка, – и он уходит ночевать на сеновал.
Проходит год, и как-то раз, зимней ночью, вдова просыпается, встает, тихо идет по комнате, путаясь в длинной рубашке, останавливается, смотрит на Марселя с Элеонорой. В полуразрушенном мозгу всплывают, сменяя друг друга, воспоминания, и бедняжке кажется, что это она лежит в постели рядом с мужем, а в колыбели спит не внук Анри, а малышка Элеонора. Но почему вокруг все не так? Комната изменилась: стены́, открывавшейся в хлев, больше нет, мебель переставлена.
Вдова выходит во двор, оглядывается на ферму, странно-голубую в лунном свете, холод пробирает старую женщину до костей. Она обнимает себя руками за угловатые плечи, семенит босиком по промерзшей земле, оказывается у колодца, прислоняется к краю, чтобы передохнуть, и вдруг слышит из глубины нежный, мелодичный звук. Нет, это не ветер, это кто-то кричит. Вдова наклоняется, видит на неподвижной черной глади свое отражение и «узнает» голос: это муж зовет ее к себе через время и пространство. Она падает, бьется затылком о каменную кладку и умирает, не долетев до воды. Ветер уносит прочь все звуки, Луна снова смотрится в колодец, как в зеркало.
Исчезновение бабушки обнаруживают рано утром. После нескольких недавних «отлучек» ее состояние резко ухудшилось, и Марсель с Элеонорой не понимают, как она ухитрилась пересечь двор. Они ищут вокруг фермы, справляются у соседей – ничего. Элеонора оставляет Анри с мужем и отправляется в Пюи-Ларок, но вдову и там никто не видел. Тревога растет: женщина где-то бродит в одной ночной рубашке, в такой-то холод! К середине дня решают организовать коллективный поиск. Группы жителей деревни обыскивают пустыри, курятники, стойла, где могла найти укрытие беглянка. С наступлением темноты поиски прекращаются.
Элеонора, оставшаяся на ферме, ходит по дому с сыном на руках. Она понимает, что надежды найти мать живой больше нет, но когда возвращается Марсель и в ответ на ее взгляд качает головой, начинает глухо рыдать.
Еще несколько дней добровольцы во главе с сельским жандармом ищут вдову, понимая, что если и найдут, то замерзшей, в канаве или под кустом. Она как будто испарилась. Через неделю все возвращаются к работе. В деревне много говорят о загадочной пропаже, имя вдовы у всех на устах. Бакалейщица Жанна Кадур первой высказывается в том смысле, что «между прочим, могло случиться и кое-что другое…» Всего лишь намек, а дальше думайте сами.
Тайна раскрывается через двадцать один день. Элеонора дома, сидит рядом с колыбелью Анри и смотрит в окно на первые хлопья снега. Захотев пить, она встает, наливает стакан воды, подносит к губам и прежде вкуса чувствует запах. Душный, сладковатый, тошнотворный. Стакан падает на пол и разбивается, разбудив ребенка. Она бежит на двор.
Мужчины обвязывают Марселя веревкой и спускают в колодец до пояса. Он задыхается от вони, кашляет, рыгает в кулак, пытаясь на ощупь найти тело. Засучив рукава, он вылавливает мертвую тещу и пропускает веревку под мышками. Его вытаскивают наверх, дают отдышаться и все вместе тянут тяжеленный труп, бьющийся о внутреннюю кладку.
То, что лежит посреди двора под тусклым светом серого дня, похоже на тряпичную куклу, которую маленькая хозяйка забыла на улице, и она закончила свой век на чердаке. Голова сильно изуродована – за три предыдущие недели на нее много раз падало ведро. Тело «мариновалось» в колодце, а люди и животные пили взятую из него воду.
Широкая ночная рубашка покрылась плесенью и плотно облегает раздувшееся тело. Элеонора уносит Анри – ребенок, даже совсем маленький, не должен смотреть на мертвую бабушку!
Два дня спустя вдову предают земле, после того как жандарм выносит постановление «о смерти от несчастного случая». В эти два дня было так холодно, что тело в сосновом гробу, стоявшем в доме священника, совершенно проморозилось. Облачить покойницу как положено не получается, но Элеонора решает накрыть тело любимым траурным платьем матери, вкладывает ей в руку четки, кладет рядом любимый старенький молитвенник. Могильщик вскрывает яму с останками фермера, присыпает кости землей. Деревенские, забыв былую рознь и презрение к вдове, толпятся у ворот церкви, чтобы попасть на поминальную службу.