— С ума сошел, водку внутрь, кто же ею спину дезинф… тьфу короче надо купить, горе залить — оскорбился Константин и обиженно засопел рядом, пытаясь показать мне еще и синяки на коленях.
— Это вы простите в какой позе стояли и зачем?
— Да пошел ты, попался бы в руки этой самки посмотрел я на тебя утром.
— Будешь ерепениться, я её на обед позову.
— Нет уж увольте.
— Всё равно ведь придёт.
— Чем позже, тем лучше.
— О смотри вон твои пропащие идут.
На дороге у белых домов размеренно прогуливалась влюблённая американская пара. Выглядели они очень даже ничего, как будто и не было бессонной ночи. Хотя может они таблетки какие глотают от похмелья и таким образом резко «контрастируют» на нашем фоне. Слово то какое, лучше при Косте не произносить, а то еще не то подумает.
— Смотри как мы на их фоне «контрастируем».
— Не, этого мы вчера с ней не делали вроде. Лучше водки выпить.
— Ой вот и вы, а мы уже гуляем, да Лёня! Какой прекрасный воздух здесь. Вот думаем к речушке пройти, там внизу красота такая.
— Да надо там кое что проверить — брякнул Лёня и получил локтем в бок от жены.
— Что проверить?
— Да не обращайте внимания, он не отошёл ещё. Рыбу проверим, есть или нет. Пойдёте с нами.
— Нет — рявкнул Костя, — мы это как его, по делам идём в лабаз.
— Куда — удивленно протянула Лиза, в то время как я лягнул Костю. Нечего позориться перед иностранцами.
— В библиотеку мы идём, в детский дом, за книжками. А то вечером уж читать нечего. Вот думаю Чехова взять, «Малиновый сад» — выпалил Костя.
— Вишневый!
— А и хрен с ним нет малинового возьму вишнёвый — подтолкнул меня вперёд по дороге Константин.
— Встретимся в три на обеде, — успел крикнуть я на ходу влюблённой парочке.
— Похмеляться пошли, и откуда у них силы берутся. Опять потом в Швейцарии лечиться будем — грустно шепнул Лёня жене и вздохнув, перекрестился.
— Прицепила маячок?
— Угу.
Вы читали книжку «Кама с утра»? Все картинки из этой книжки ночью ворвались в мою жизнь и закрутились вихрем, топча всю ту девственность, которая оставалась. Причем, заметьте не я был активным участником этого действа. Получается я это как его — потерпевший.
— А ты на спину мою посмотри! — Сашке хорошо, ни тебе синяков, ссадин, ржет вон как лошадь. В каком это я вчера доме был, хоть бы вспомнить? И эта ножка стола, кто ж знал что она отвинчивается. Тсс об этом никто не должен знать, надеюсь эта стерва не проговорится.
А шарик с кожаными ремнями, брр. И откуда в деревни эта особь завелась. Слава богу дошли. За кочегаркой показалось кособокое, одноэтажное здание магазина.
— Давай шевели копытами — больно хлопнул меня по спине Сашка и заскочил в магазин. Закрывающаяся после него дверь снова больно ударила меня по спине. Будь проклят тот день, когда я бросил спиртные напитки и связался с этой женщиной, а с женщиной ли?
— Вам чего, — раздалось из–за прилавка, и показалась голова местной поэтессы, с которой, как я знал у Сашки были «контры». В свободное от работы в магазине время эта стерва писала стихи в «Крестецкую правду», которая их печатала. От чего тираж газеты падал до уровня плинтуса. Стишки не сильно отличались друг от друга и представляли собой редкую смесь, ну как например если технический спирт смешать с пивом «Охота». Дайте ка вспомнить, а вот:
Разве ж можно читать такое. Лезут, понимаешь, вечно в дела наши. Пить опять же не дают. Вот вчера стерва эта. Я ей говорю, дай еще выпью. Так нет волокёт меня как муху цокотуху и давай измываться. А вот с утра меня в этого поставили, я такое только в цирке видел.
— Чего ты там бормочешь, брать будем? — толкнул меня в бок Сашка.
— Опять вчера шабаш устраивали — оперлась двумя руками о прилавок поэтесса.
— Нет, весь вечер благочинно под чай с вареньем стихи ваши читали.
— Не смеши меня Сашка. Какие стихи, вам не понять истинного искусства.
— Куда уж нам серым и убогим. Дай пива четыре бутылки светлого, вон «Жигулей» дай. Новгородские надеюсь?
— Ходют и ходют. Вначале те два алкаша пришли. Теперь вторая партия.
— Видишь Костя, Пётр и Николай уже тут были. Так что не мы первые.