С начальником планетарной СБ корпорации Улафом Торенсом за прошедшие полтора года нашего заочного знакомства, я ни разу не общался. Никогда не просил ни совета, ни услугу, которую он мне однозначно обещал, но в конкретном случае решил обратиться. На виду общественности ни ему, ни мне отсвечиваться не хотелось, поэтому, встреча была организована на его конспиративной квартире вновь построенной пятидесятиэтажной башни.
— Называй меня Крюк, — сказал он при встрече.
Торенс оказался неслабым псионом, поэтому, почувствовав на себе его ментальное воздействие, немедленно закрылся.
— Тебе дали прозвище Удав, — продолжил он, как ни в чем не бывало, — Это, наверное, из-за того ролика, а может быть еще из-за чего, ты слышал об этом?
— Да, некоторые меня так обзывают, — я кивнул головой, — Против подобного обращения не возражаю.
— Под таким псевдо ты значишься в моей картотеке. Итак, Удав, что ты такого хочешь решить при личной встрече, чего нельзя решить посредством сети?
— У меня есть некоторая сумма денег, хотелось бы ее вложить в дело.
— На рынке ценных бумаг в свободной продаже акции миллионов компаний с тем или иным уровнем доходности, какие проблемы? — слегка сощурив глаза, спросил он.
— Да, со средним уровнем доходности по Содружеству в пять-семь процентов. Меня это не устраивает, поэтому, хочу вложиться в эту планету, насколько мне известно, здесь все иначе.
— Да, планета находится в частной собственности и здесь действительно, все иначе. Но это не профильный для меня вопрос.
— Мне его больше некому задать.
— Хм, — улыбнулся Торенс, — Судя по тому, как ты прошлый раз организовал вывоз пантов и вывод подконтрольных людей из-под носа сборщиков налогов, я уж было подумал, что ты начинаешь создание своей команды, или хочешь подмять какую-нибудь группировку, поэтому, по старой памяти пришел ко мне за советом.
— Подобная мысль в голове не возникала, и если нас никто не будет трогать, то и не возникнет, — ответил ему с нотками безразличия.
— Не надейся, тронут обязательно, найдут пути воздействия, — он строго посмотрел мне в глаза, — Разве что побегаешь пару лет, да и сбежишь с планеты.
— Убегать не собираюсь.
— Тогда либо ты будешь отстегивать десятину, либо эту десятину будут отстегивать тебе, другое не дано.
— И ты так спокойно об этом говоришь? Это же натуральный рэкет.
Несмотря на то, что Торенс был землянин, мы с ним говорили на общем языке, в котором, кстати, нет обращения на «вы». Коль он представился псевдонимом, то я не стал вслух напоминать о его должности и необходимости вмешательства СБ в существующий порядок.
— Почему я должен волноваться? Моя обязанность блюсти интересы корпорации, этим-то я и занимаюсь, а не лезу во внутренние разборки колонистов. А рэкет, как ты говоришь, это ваши добровольные общества на территориях промысловых угодий, в которые входит абсолютное большинство охотников. Все равно, как муниципалитет в городах, собирающий налоги на собственную самоуправляемую организацию и различные потребности общины, в том числе и охрану общественного порядка.
— Слушай, Крюк, но они-то эти деньги тратят не на общину, а кладут в собственный карман.
— То, что вы разрешаете руководителям своих добровольных обществ направлять взносы не на развитие поселений, не на обучающие и лечебные комплексы, а на их собственное обогащение, так это не наша беда, а ваша, сказал он, как отрубил.
— Но это же рэкет!
— Ну и что? К твоему сведению, рэкет, в нашем случае даже полезен, не дает работягам расслабляться и процентов на пятнадцать-двадцать подстегивает производительность труда. В любом случае, беспокоиться не о чем, результаты этого труда попадут в руки только корпорации и никого другого.
— Простого охотника обдирают, а вы вообще не при делах, — я выплеснул из души свое возмущение.
— Почему же не при делах? Мы стоим на защите собственности и интересов корпорации. Между прочим, твоя супруга будет главой корпоративной полиции целого сектора, подконтрольного исключительно нам. И за бережным отношением к людям мы тоже следим, а как же, ведь это наш главный трудовой ресурс.