ворс ковра, он молил небеса, чтобы мистер Брукстэнтон не вошёл в комнату. - Это я спускалась, - быстро выкрутилась молодая тигрица. - Не хочется спускаться два этажа, а тут ближе. Тут Бенедикт почувствовал, что положение становится всё более щекотливым и напряжённым. В носу у тигра нестерпимо защипало, и он всеми силами подавлял желание чихнуть. В душе он ругал мистера Брукстэнтона - ну не мог он разве приехать за забытой вещью - или что он там забыл сделать? - хотя бы на час раньше?! Но терпеть больше было невозможно... и тут у Брукстэнтона громко и надрывно зазвонил телефон. Его сигнал заглушил слабо донёсшееся из-под кровати «Апчхи!» Бедняга Бенедикт, чихая, уткнулся в ковёр, чтобы заглушить чихание. Коротко переговорив - на той стороне оказалась мать Софи, - мистер Брукстэнтон сунул телефон в карман и быстро, с придыханием сообщил: - Ладно, дочка, я поехал. И всё-таки - будь осторожна с лестницей, мало ли кто может залезть. Я люблю тебя! - Пока, пап, - улыбнулась Софи. - Я тоже тебя люблю. Когда хлопнула входная дверь и заурчал мотор отъезжающего автомобиля, из-под кровати, кряхтя и снова чихая, выполз Бенедикт. Несколько мгновений он и Софи смотрели друг другу в глаза, а потом громко рассмеялись. - Ещё бы чуть-чуть - и попался! - выпалил молодой тигр. Эту ночь и весь следующий день Бенедикт провёл вместе с любимой. Он не выходил даже на крыльцо, не решаясь показываться наружу, но в течение всего дня он испытывал желание повидать свою семью. Поначалу оно было мимолётным, будто ничего не значащим, но когда он вспомнил старшего брата-полицейского, очаровательную маленькую сестрёнку и родителей, тех, с которыми он столько лет прожил бок о бок в мире и согласии до определённого времени, оно вспыхнуло в душе молодого хищника с неуёмной силой. Интересно, они до сих пор на него обижаются? Обижаются... Бенедикт с крайне недовольным видом прогнал это слово. Обижаются! Как выглядит семейная обида, если родители, особенно отец, выставляет родного сына за порог огромного дома, а старший брат ставит на первое место работу, где стремится захватить Бенедикта и через него выйти на самого опасного зверя в городе? Хорошо, что маленькая Мелисса, трогательно любящая обоих братьев, ещё ничего не понимает, а когда вырастет она, откроют ли родители и Вальтер ей правду о Бенедикте? Станет ли она его презирать и ненавидеть, как брат, или, в силу того, что женский характер более предрасположен к пониманию, выразит сострадание? «Нет, нельзя не попытаться. Я должен их увидеть!» - сказал сам себе Бенедикт, вспомнив последнюю встречу с матерью. Она тоже не одобряла действий сына, но была более разговорчивой, нежели отец, напрочь отказывающийся видеть младшего отпрыска. Молодой тигр понимал настроение родителей и брата, но в его душе жило чувство правоты. Он сделал то, что от него требовалось, а жизнь маленького больного тигрёнка не угасла, но работать Бенедикт вынужден был на того, о котором сейчас не хотел говорить. Софи с беспокойством смотрела на Бенедикта, который сегодня очень часто хмурился. Они знали друг друга уже немало времени и прекрасно понимали друг друга даже без слов. Молодой тигрице достаточно было только быть рядом с любимым, только по одному выражению его морды или взгляду его глаз можно было понять, о чём он думает. Но и её душевное спокойствие пошатнулось от одной ужасной мысли, которую она боялась открыть Бенедикту, опасаясь потрясти его. И причина этого тоже крылась в семейных и родственных связях. Когда Зверополис купался в вечерних лучах солнца, Софи и Бенедикт сидели рядом друг с другом на балконе. Молодая тигрица, уже несколько раз собиравшаяся обратиться к тигру, не выдержала и, положив лапу на его плечо, тихо спросила: - Ты весь день такой грустный ходишь, тебя что-то мучает, Бен? Тяжело вздохнув, молодой тигр ответил: - Да, Софи. Мучает уже давно. Об этом я тебе рассказывал. Вздох последовал уже от Софи, и тигрица сказала: - Не понимаю логики твоего отца, Бен. Если они в курсе всего того, что ты на самом деле сделал, то почему так к тебе относятся. Хорошие дела не так легко сделать, препятствия на пути осуществления их неминуемы, и, в конце концов, всегда приходится чем-то жертвовать. Ты спас ребёнка от неминуемой гибели, достал для него лекарство, сделал добро! Раздражённо фыркнув, Бенедикт резко встал и начал ходить по комнате взад-вперёд. - Да, - буркнул он себе под нос. - Да! - неожиданно рявкнул он, так что Софи вздрогнула. - Я сделал, как ты сказала, доброе дело, но это просто слова, Софи! Ты знаешь, что мне пришлось делать. Проникнуть в хранилище с оружием, сделать так, чтобы полиция не поймала других членов банды Дарктайгера, и - фанфары! - устроить аварию со Стефаном Златогривом! Я же мог его просто убить, понимаешь? Сделав несколько глубоких вдохов, Бенедикт тихо закончил: - С одной стороны - мальчик более-менее в порядке и идёт на поправку, а с другой... Я преступник, да за мной давно уже след тянется. Может, меня поймают, но я боюсь, чтобы они про тебя не узнали. У большей части Зверополиса моё имя на слуху, хоть я и умею скрываться от чужих глаз. Но мне кажется, что это ненадолго. А если про нас с тобой узнает мой брат, то... Я его знаю, он может добиться того, чтобы на тебя повесили соучастие! Софи с грустью смотрела на Бенедикта. Поймав её взгляд, молодой тигр тихо сказал: - Я вовсе не защищаю себя. Может, я и заслужил такое наказание, но, будь ты на моём месте, ты бы осталась спокойно смотреть, как маленький ребёнок умирает от тяжёлой болезни на лапах матери? Смогла бы ты спокойно жить, если бы он умер? - Нет, - решительно ответила молодая тигрица после нескольких секунд молчания. - Вот и я пытаюсь втолковать эти слова отцу, но он меня и слушать не желает, как и Вальтер. Чёртовы моралисты! - Распираемый чувствами, Бенедикт нанёс воздуху боксёрский удар. - Ты не должен приходить к ним, Бен, - Софи встала и подошла к молодому тигру. - А если твой отец сразу вызовет полицию? Соседи о тебе тоже могут знать. - Я не хочу, чтобы наша семья была расколота, - парировал Бенедикт, на пару мгновений закрыв глаза. - Что бы мне ни говорил отец, как бы ко мне ни относился Вальтер, я их всех люблю. Я после аварии с младшим Златогривом пытался предложить им помощь. Сама знаешь, как они отреагировали. - Ты сильно рискуешь, милый! - Молодая тигрица взяла Бенедикта за лапу. Посмотрев на любимую, тигр взял её лапу в свои тёплые ладони, поднёс её к губам и поцеловал. - Мне тоже непросто, Софи, - тихо сказал он. - Я не могу просто стоять в стороне. Видя, что Бенедикт непреклонен, тигрица крепко обняла его и поцеловала. - Только будь осторожен, Бен, я тебя умоляю, - взмолилась она, и молодой тигр увидел, как в свете лампы блестят глаза Софи, наполнившиеся слезами. - Я буду тебя ждать.