И молчали. Все, как один.
Может быть, слова пропали, а может, и не нужно было сейчас никаких слов: и так хорошо. Тишина была пронзительной, такой, какой она бывает только ранним утром, когда тени ещё долгие, солнце стоит низко и греет мягко, впереди длинный, почти бесконечный день. Урчала где-то за лесом невидимая ЗвеРра-река. Звенела радостно какая-то мелкая птаха.
И вот в этой блаженной тишине кто-то громко и с удовольствием чихнул, разрушая волшебные чары. Это проснулся росомаха.
С пробуждением росомахи пришлось вставать и Марку.
Лисички, оказывается, давно очнулись и убежали смотреть новый мир, простирающийся дальше по заброшенной дороге.
Марк и росомаха пошли к обнаруженному Птекой роднику, используя обугленный Круг Безумия в качестве тропинки. Птека обещал, что если идти, не сворачивая, Круг пересечётся оврагом, по дну которого течёт ручей.
Марк загребал рваными кроссовками чёрный пепел. Голова была как чугунная. Но, преодолевая головную боль, он жадно смотрел на лес по обе стороны Круга Безумия. Было заметно, что на той, обычной стороне, весна в разгаре. И лес не такой угрюмый, как в зачарованном месте.
Росомаха рассказывал Марку последние новости: он видел всё, потерял сознание последним, уже после того, как кислые мыши прорвали Круг и навсегда превратились в зверей.
— Ого, мышка, значит, бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось… — заметил Марк. — Круто.
— Яиц там не было! — сразу же внёс ясность росомаха.
— Узнаю брата Васю, — буркнул Марк. — Приятно знать, что есть вещи, которые не меняются.
Они спустились к ручью, и первым делом Марк с наслаждением напился, распластавшись на мху и припав к воде губами.
На воде плясали солнечные блики. Ручей перечерчивали тени деревьев, стоящих на той стороне оврага.
Росомаха сбоку глухо рыкнул. Марк поднял голову.
Напротив замерла на обрыве, сжалась в комок серая рысь.
Росомаха перетекал в звериный облик и глухо, утробно ворчал. Рысь смотрела на него жёлтыми глазами и шипела.
Марк сразу же почувствовал, что на него, Марка, рысь особо внимания не обращает и к нему не стремится. Никакой иступляющей страсти в жёлтых глазах, никакого желания съесть шестого человека любой ценой. Это просто зверь, сильный, опасный и напуганный.
Он рывком поднялся — и одновременно швырнул камень, подхваченный со дна ручья. Большего и не потребовалось: рысь отскочила и, судя по звукам, понеслась в сторону гор, даже не помышляя о нападении на двух ненормальных.
— Вот и кончилось мое звеРрское обаяние, — подытожил Марк. — Низложен и низведён с роли магнита.
Он долго-долго умывался ледяной водой, смывая с лица пот и пепел.
Росомаха перетёк обратно в человека, но утренний туалет ограничил тем, что плеснул пригоршню воды на лоб, размазал кулаком, да и отправился на охоту. Добыл мышь.
— Нисе в подарок, — гордо объяснил он, раскачивая добычу за хвост.
— Это случайно, не наши соседи по ЗвеРре, а? — прищурился Марк.
— Не наши, — убежденно сказал росомаха. — Кислые мыши не дураки, в округе их нет.
— Слушай, у тебя ничего не болит? — спросил Марк.
Росомаха задумался, повращал головой, прислушался.
— Не-а. А у тебя?
— Всё болит, — признался Марк. — Будто бы меня пинали. И колет.
— И меня колет, — просветлел росомаха, — колючки кусаются, да?
— Ага.
— Домой хочу, — признался росомаха. — На мельницу. Там спать лучше: коврик мягкий и тепло.
— Там же мыться нужно. И рассчёсываться, — заметил Марк.
— Ничего, буду. Там же зеркало, — судя по тону, росомаха всерьёз решил вести правильный образ жизни.
По своим же следам они вернулись к заброшенной дороге.
Около обугленного шиповникового куста сидели глава зубров и архивариус. Они внимательно осматривали, почти обнюхивали каждую веточку.
— Доброе утро, — подошёл Марк. — Вы чего? И где, кстати сказать, Лунный волк?
— Доброе утро, — пророкотал глава зубров. — Лунный волк ещё до рассвета ушёл в Могильники. Сказал, что у него есть неотложное дело.
— Интересно знать, какое… — заметил Марк. — Вроде бы все неотложные дела мы сделали.
— Вот уж не думаю, — посмотрел на него, стоящего, — глаза-в глаза — сидящий глава зубров. — Лунный волк собрал своих волков и повёл обратно в город. Сказал, что ему нужно выкинуть в Выдровый Водопад мёртвую голову одноглазого пророка, чтобы и следа её не осталось в ЗвеРре. А после этого он впадёт в забытье вплоть до полнолуния и, наконец-то, немного отдохнёт.