Открыв глаза, я обнаружила, что ко мне прижалось большое тело. Сперва я приняла все случившееся за сон, но близость Кейна доказала реальность происходящего, даже если события вчерашнего дня казались слишком безумными, чтобы произойти на самом деле. Я хотела повернуться в руках Кейна и посмотреть на него, но он был слишком тяжелым. Мне пришлось очень постараться, чтобы наконец-то пододвинуть его и развернуться. Кейн спал как убитый.
Комнату освещали лишь свечи на каминной полке. Он зажег их после третьего раунда секса. Или после четвертого? Пусть не сразу, но я захотела рассмотреть его и поняла, что в спальне было слишком темно. Сначала он медлил, но когда я попросила, быстро дал мне желаемое. По правде говоря, слишком быстро.
Факты не складывались. И они должны были испугать меня. Например, порой глаза Кейна блестели и отливали необычным цветом. Также он странно двигался и угадывал, о чем я думала. Словно мы читали мысли друг друга. Наша связь казалась настолько глубокой, что просто не могла быть настоящей. Похоже, секс запудрил мне мозги.
Протянув руку, я провела пальцем по лицу Кейна, изучая шрамы. Интересно, что с ним случилось? Меня волновала не только история их появления, но и причины его затворничества. Я знала, что Кейн скрывался точно так же, как прятал от меня лицо.
Нет, шрамы его не уродовали. Наверное, было неправильно считать их сексуальными, но огромный мужчина со шрамами привлекал меня. Он напоминал израненного воина, всегда готового к сражению. Кейн справился бы с чем угодно, и с ним я была в безопасности. Как ни парадоксально, в его руках я впервые почувствовала себя защищенной. Прошлой ночью меня невыносимо тянуло к особняку, и я по обыкновению доверилась интуиции. Она всю жизнь помогала мне уцелеть.
Внезапно Кейн распахнул глаза и схватил меня так резко, что из моей груди чуть не выбило весь воздух.
— Извини, — поспешно раскаялся он и ослабил хватку. Я наблюдала, как таяла чернота, заволокшая его глаза. Или же мне так казалось. Возможно, тусклое освещение сыграло со мной злую шутку. — Я испугался, что ты мне приснилась.
— Я тоже испугалась, что ты мне приснился, — с улыбкой призналась я. Наклонившись, я поцеловала Кейна в губы. Не теряя время даром, он перевернулся и, подмяв меня под себя, ответил на поцелуй. Кейн раздвинул коленями мне ноги и вошел в меня. Свидетельства нашей страсти все еще были во мне. Благодаря ним я была влажной и, приветствуя его, застонала от удовольствия. Учитывая, что с моего первого раза прошло всего несколько часов, а Кейн был очень большим, я приготовилась к боли. Но почувствовала исключительно наслаждение. Оно поглощало и вызывало зависимость.
— Да, — прошептала я, пока Кейн толкался в меня.
Очень скоро мы кончили еще раз. Я потеряла счет подаренным им оргазмам. Он опустился ниже, целуя и облизывая мою шею, но не наваливался на меня. Я заметила, что больше всего ему нравилось прикасаться ко мне именно губами. Не сказать, что я возражала.
— Тебе не больно?
— Вряд ли то, что я сейчас чувствую, называется болью. Больше похоже на рай, — рассмеялась я. Мной завладел восторг. Но внезапно у меня заурчало в животе, и я снова рассмеялась.
— Как я мог забыть тебя покормить? — окончательно посерьезнел Кейн и, покачав головой, вышел из меня.
По-прежнему твердый член выскользнул из киски, и я застонала. Еще один странный факт о Кейне. У него стоял всегда. Разве члену не положено рано или поздно смягчаться?
До меня донеслось невнятное бормотание Кейна о том, что людям требуется больше заботы. Сев в постели, я наблюдала, как он ходил по спальне, одевался и разговаривал сам с собой. Я едва сдержала смех, настолько восхитительным и трогательным было его волнение из-за якобы недостаточной заботы обо мне. Что тоже было для меня в новинку. В детстве я присматривала за другими детьми и следила, чтобы они были сытыми и занимались своими делами.
— Думаю, вчера вечером ты превосходно обо мне позаботился, — поддразнила я и, откинувшись на постель, привалилась к изголовью кровати. Кейн увидел мою обнаженную грудь, но мне было плевать. С ним моя стеснительность испарилась еще накануне. Разве могло быть иначе, если он прикоснулся ртом к каждому сантиметру моего тела?
Облизнувшись, Кейн уставился на мою грудь так, будто впервые видел.
— Ты меня отвлекла, — он подошел к кровати и встал рядом.
— У тебя есть жалобы? — выгнула я бровь, почему-то полюбив его дразнить.
— Я бы никогда не пожаловался на тебя, — возразил Кейн, снова вызвав у меня смех. — Но я должен убедиться, что ты не отвлечешь меня от заботы о тебе. Сейчас я тебя покормлю. Не сомневаюсь, домработница что-нибудь приготовила.