Мальчик испытывал жуткую боль. Но все равно через силу вопил:
- Ух, не скажу! Ах, не скажу! Ай, мама, мамочка - не скажу!
Палачи жарили мальчику босые подошвы, лупили по спине. Затем один их них взял из камина кусок железа. Приложил раскаленный металл к груди мальчишки и плотоядно улыбаясь на ломаном русском языке спросил:
- Что больно?
Мальчишка в ответ провопил:
- Не скажу!
Хотя запах паленого мяса стал сильнее. Другой истязатель взял в руки щипцы, конец которых раскалился в камине.
И стал ломать мальчишке пальчики на босых ножках. Начал с мизинца, и откручивал его со хрустом.
Илейка отчаянно вопил:
- А-а-а-а! Не скажу!
Палач сначала сломал пацану все пальцы на правой босой ножке, а затем перешел на левую. Он был очень крупный и сильный детина. Но старался ломать пальчики как можно медленнее.
Когда хрустнул последний, большой палец левой ноги, измученный пыткой Илейка от болевого шока потерял сознание.
На него тут же вылили ведро с ледяной водой. Мальчик пришел в себя. И его снова стали бить раскаленным прутом по спине.
Также жарили и подошвы огнем. И одновременно два факела палачи поднесли и без того уже обожженной груди Илейки.
Мальчик что-то вопил, что не разобрать было слов.
Ему два палача поднесли еще и факелы под мышки. И это тоже так больно, и просто невыносимые страдания.
Илейка выл и скулил, но все равно можно было разобрать нечленоразденое:
- Не скажу!
Палач поднес факел и к голой попке мальчишки, стало еще больнее. Но Илейко все равно вопил:
- Не скажу!
Тогда женщина-истязатель взяла в руки факел, поднялась на цыпочки и пальнула огоньком по светлым волосам мальчишки на его голове. И светло-русые пряди взяли и вспыхнули. Голову Илейки охватил огонь.
Женщина рассмеялась и агрессивно заявила:
- Я есть дьявольская чертовка!
Охваченная пламенем голова ребенка упала на бок. Видно, было что тело перестало дергаться.
Палач снова плеснул приготовленное заранее ведро ледяной воды.
Но обгоревший ребенок не шевелился.
Женщина-истязатель положила руку на покрытую волдырями, и копотью грудь мальчишки. Подержала немного и с досадой про булькала:
- Откинулся оголец!
Старший палач с досадой произнес:
- Переборщили! Ну и шут с ним! Еще ни одна жертва найдется!