Но и тут меня ожидает провал. Потому что корова, на которой меня угораздило когда то жениться, от жадности поумнела и заявила, что либо я выплачиваю ей всю сумму, которую она потребовала, либо разговаривать нам с ней не о чем. Размазал бы по стенке, вот только член она себе так и не пришила.
И как гнилая вишенка на мой отравленный торт, когда я ни с чем покидаю коровий номер, то нос к носу сталкиваюсь с Котенком и Майклом. Отослал их пирожные в ресторан лопать, и понятия не имел, что они захотят вернуться раньше.
Котенок бросает на меня такой убийственный взгляд, что кости начинают гудеть, и во рту зреет идиотское желание проблеять «Ты все не так поняла». Но я этого конечно не делаю — оправдываться не в моих правилах, особенно, когда дела касаются моего сына.
Пока Майкл гоняет запрещенные мультики, я как заведенный наматываю круги по номеру, потому что не могу выкинуть из головы мысли о Котенке. Гребанный факт: мне не наплевать, что она там себе насочиняла в своей кошачьей голове. Не наплевать, что не хочет со мной спать, возможно, потому что считает, что мне от нее нужен только секс. Конечно, я в нее не влюблен, просто потому что корова Лесли навсегда убила во мне это чувство, но в те редкие моменты, когда у меня есть время подумать о том, что будет после того, как я в третий раз стану чемпионом мира, я понимаю, что пока не готов отпустить Аврору. Она как маленькая заноза, въелась мне под кожу без возможности вытащить. Она и, правда, совсем не похожа на всех тех, кого я знал: веселая, смешная и совсем не алчная. Не умеет притворяться, как бы не пыталась, и еще у нее самые красивые сиськи, что я видел. И задница что надо. А еще Котенок редкая красавица, и я часто ловлю себя на мысли, что любуюсь ей. Ох, вот это дерьмо.
— Майкл, — окликаю сына, который с видом зомби-младенца таращится в экран, на котором нарисованный лис лупит по голове обезьяну. — Посидишь немного один, я зайду поболтаю в Авророй.
— Иди, пап. — не уверен, что он вообще понял, что я сказал.
Деликатно стучусь в соседний номер, и когда дверь распахивается, не дожидаясь приглашения, задвигаю Котенка в сторону и начинаю быстро говорить. Пока, блядь, не зассал и не передумал.
— Слушай внимательно, Котенок, и не перебивай, потому что вряд ли ты еще раз такое услышишь…
Ох, аж скулы сводит, как тяжело мне такое говорить.
— Ты для меня не просто секс. И я думаю, что могу попробовать с тобой что-нто большее. Свидание, цветы…и прочая хрень. Потому что… ты мне нравишься.
Закончив непростое признание, дышу, словно на пит стопе сам себе колеса снял и поставил. Кто бы мог подумать, что говорить от чистого сердца настолько тяжело.
Котенок таращит на меня глаза и кутается в халат словно ей холодно. Скажи уже что-нибудь, а то у меня пульс зашкаливает и хочется выпить.
— Хейден, я догадываюсь, что тебе было нелегко такое мне предложить… — шевелит пухлыми губами. — но я просто… я много думала эти два дня. Знаешь, я ведь зарекалась не вступать в отношения с такими как ты…
— Такими как я? — не могу не переспросить. Какими такими как я? Популярными и богатыми? С ребенком и с татуировкой? Виртуозно орудующими языком? Что, мать вашу, со мной не так?
— Тем, кому моногамия неведома. Даже если мы попробуем начать отношения, я буду каждый раз вздрагивать, когда вокруг тебя будут тереться грудастые фанатки, готовые прыгнуть в твою постель… или как сегодня ночью представлять, что ты спишь с другой… — Котенок заламывает руки за спину и странно улыбается. — Кажется, я влюбляюсь в тебя, и ради себя самой мне нужно быть эгоистичнее, чтобы потом, когда ты решишь, что девчонка из Рентона тебе надоела, мне не было бы так больно. Поэтому я говорю тебе «нет».
По ее лицу начинают течь слезы, и я бы и рад ее утешить, если бы самому не было в этот момент так больно. Вот так раз. Не думал, что в тот момент когда я решусь снова вступить с кем-то в отношения, мне в нос ткнут средний палец. Деликатно, со слезами, но все-таки ткнут.
С минуту я глазею на беззвучно хнычущего Котенка и оставив попытки выдавить из себя хоть слово, разворачиваюсь и иду к двери.
— Завтра есть рейс в Сиэтл в 15.30. — слышу ее глухой голос позади себя.
— Не пори чушь, Котенок. У нас с тобой есть уговор. Хорошие парни смогут подождать тебя еще полторы недели.
22
Аврора
Если еще пару дней назад я боялась, что после моего отказа объезжать чемпионский член Хейден меня уволит, то сейчас такой вариант кажется мне не самым плохим. Потому что делать вид, что нас связывают исключительно рабочие отношения и засыпать, зная, что он и его звездный прибор находятся всего в нескольких футов от меня и истосковавшейся поэтессы-вагины, невыносимо тяжело. Это как сесть на диету и целый день глазеть на кремовое пирожное, посыпанное шоколадной крошкой без возможности куснуть. М-Мучение.
Очевидно, что процесс влюбленности, которая, как я полагала, находится в зародышевой стадии, уже завершился, и я попросту в втрескалась в Хейдена. В минуты слабости я думаю, а не идиотка ли я, что поспешно отвергла щедрое чемпионское предложение попробовать ходить на свидания и «прочую хрень», но потом наблюдаю, как бесконечная орава коллагена и силикона изо дня в день добивается звездного внимания и как мечется худосочная Лесли в попытке привлечь внимание Хейдена, и понимаю, что все сделала правильно. Не хочу через пару лет превратиться с такую же как она: растерявшую чувство собственного достоинства и одержимую вернуть внимание мужчины, который когда-то вытер о нее ноги.